Боевое сафари - [45]

Тяжело вздохнув, снайпер достал нож и добил хрипящего боевика, после чего торопливо оттащил тело в кусты. Демидов и Чернов сделали то же самое с остальными.

– Черт бы побрал этих балбесов! – выругался Демидов, когда они закончили обшаривать карманы убитых боевиков. – Ни фига полезного нет.

– А что ты рассчитывал у них найти? – равнодушно спросил у командира Локис. – Планы их баз, шифрованные коды? Я же тебе сразу сказал, что это «пустышки». К тому же, как ты понимаешь, нам его по-любому пришлось бы тащить к бэтээру.

Он быстро срубил несколько веток погуще и принялся прикрывать ими тела. Демидов, нахмурив брови, помогал ему. Чернов в это время следил за просекой. Автоматную очередь наверняка слышали за стенами форта. И скорее всего, на помощь выехала какая-нибудь тревожно-оперативная группа.

– Все, – проговорил Демидов, – теперь резко меняем позицию.

– Какую, на хрен, позицию? – попробовал протестовать Локис. – На что меняем? Уходить надо, к чертям собачьим!

– И я тебе про то же самое толкую, – ответил Демидов, углубляясь в чащу леса. – Только другими словами...

Последние слова донеслись уже из-за кустов, за которыми скрылся Купец. Догадываясь, что Демидов что-то задумал, и прекрасно понимая, что спорить теперь с ним совершенно бесполезно, Чернов и Локис, переглянувшись, пошли следом за командиром.

Глава 23

Джамили сидел на солдатской койке, прикрыв глаза и раскачиваясь из стороны в сторону. Несмотря на то что все пока шло согласно задуманному плану, настроение у него было паршивым. Джабраилю не давали покоя те люди из Ла Марсы. Интуиция, которая никогда его не подводила, подсказывала, что этих парней надо опасаться. Он чувствовал это всей кожей, каждым нервным окончанием, но объяснить, чем конкретно они могут ему навредить, не мог.

Когда Мчарек сообщил ему, что по его просьбе начальник городского комиссариата Мамбрук Нан поймал каких-то европейцев в пригороде Туниса, Джамили радостно потер руки. В том, что это именно те люди, которые ему нужны, он нисколько не сомневался. Как только в стране начались беспорядки, туристы не показывались в общественных местах, предпочитая отсиживаться в номерах гостиниц или в аэропорту. Почему-то им казалось, что там они находятся в относительной безопасности. Впрочем, Джамили не было никакого дела до тех, кто приезжал в его страну на работу или отдых. Он сам, по большому счету, был для многих своих соотечественников иностранцем. В любом случае Джабраиль предполагал использовать к своей выгоде эту всеобщую неприязнь к чужеземцам. Правда, пока не знал как, но старался держать эту народную силу на коротком поводке.

– Когда их доставят к нам? – спросил он у Мчарека, когда первый прилив радости у него немного улегся. – Я заставлю их рассказать, кто они и зачем сюда приехали!

– Хоть завтра, – равнодушно пожал плечами Хусейн и пояснил: – Сегодня просто не успеем, скоро стемнеет...

– С каких это пор ты начал бояться темноты? – насмешливо спросил Джамили.

– Я ничего не боюсь, в отличие от тебя, – в тон ему ответил Мчарек. – Но если, как ты меня уверяешь, это профессионалы, то для них ночная темь – самое рабочее время. По дороге они могут с легкостью уйти от охраны, предварительно уничтожив ее.

– Дай для сопровождения самых лучших людей! – приказал Джабраиль.

– Когда они у меня появятся, – холодно проговорил Хусейн, поднимаясь со стула и потягиваясь, – я непременно так и сделаю, а пока мне приходится работать с тем дерьмом, которое ты умудрился набрать.

– С каким таким дерьмом?! – зловеще прошипел Джамили, хватая американца за грудки. – Следи за своим поганым языком, вонючий кафир, пока он у тебя еще болтается на месте!

Мчарек продолжал смотреть на «командира» пустыми, ничего не выражающими глазами. Потом не спеша перехватил запястье Джамили и резко нажал на какую-то точку. Джабраиль вскрикнул и присел от дикой боли в руке, от которой она вся, до самого плеча, словно онемела. Он не мог пошевелить даже пальцем.

– В таком тоне, грязная свинья, – бесцветным голосом тихо проговорил Мчарек, продолжая выкручивать онемевшую руку Джамили, – ты будешь разговаривать со своими недоумками. А я тебе подчиняюсь только до тех пор, пока ты верно служишь нашей организации. И запомни: как только ты надумаешь соскочить, я уничтожу тебя.

Пихнув Джабраиля на кровать, он брезгливо вытер свою руку о полотенце и вышел из бункера, не слушая, как араб материт его на всех известных ему языках.

На следующее утро Мчарек разбудил Джамили, едва начало всходить солнце. «Американский мусульманин» вошел в его комнатенку, заложив руки за спину и пыхтя сигарой. Джабраиль недовольно поморщился: в бункере не курил даже он сам. Однако, взглянув на каменное лицо раннего визитера, сдержался и не стал ничего говорить по этому поводу. Подойдя к шкафу, Мчарек достал виски и налил себе сразу половину стакана. Выпив залпом, с громким стуком поставил посуду на стол, вытер губы тыльной стороной ладони и злорадно проговорил:

– Вчера ты собирался отрезать мне язык, если я буду неуважительно отзываться о твоих людях. Так вот. Сегодня могу повторить то же, что сказал вчера: ты набрал кучу вонючего дерьма, которое ни на что не способно.