Боевое сафари - [44]

– Что там, Медведь? – спросил Демидов одними губами.

– Чисто, – так же ответил Локис.

– Не нравится мне все это, – покачал головой Купец. – Прямо как в детской загадке: «Ни окон, ни дверей...»

«А ведь и правда, – мелькнула у Володи мысль. – Как они собираются отбиваться в случае штурма, если на стенах ни одной амбразуры?»

– Может, они видеонаблюдение ведут? – осторожно предположил Чернов.

– Может, – согласился Локис, опять наводя прицел на частокол. – Вот только камер не видно. И потом, почему тогда они до сих пор нас не срисовали?

– А чему ты удивляешься? – пожал плечами Демидов. – Мы же идем по кустам!

– Купа, – не дал ему договорить Володя, – ты же взрослый и далеко не глупый человек, кадровый разведчик... Если установлены камеры слежения, то должны быть и датчики движения, термодатчики и тому подобная дребедень. Нас должны были засечь еще на подходе к объекту. А мы тут гуляем, как грибники в Подмосковье... Меня, например, это напрягает, просто бесит – и эта тишина, и эта легкость. Должно же быть хоть какое-то объяснение этому феномену?

– Кунару говорил, что это перевалочная база, – неуверенно проговорил Чернов. – Причем вполне легальная. Спрашивается, на кой хрен им усиленная охрана?

Неожиданно где-то совсем рядом хрустнула ветка. Разведчики мгновенно приникли к земле, маскируясь за кустами и высокой травой. И, как оказалось, вовремя. Едва все трое превратились в небольшие бугорки, на узкой, не более метра, просеке, которая шла вдоль деревянных стен, появились четверо вооруженных арабов. Они шли не спеша, попарно, как на прогулке в детском саду, только что за руки не взялись. Заметить разведчиков они не могли: защитная раскраска формы «тропик» делала тех практически невидимыми, даже с очень близкого расстояния. Слегка приподняв голову, Демидов показал два пальца, потом ткнул ими себя в грудь. Это означало: первую пару он берет на себя, а со второй придется работать Локису и Чернову. Положив «Винторез», Локис мягко вытащил нож и взял его обратным хватом. Пальцы удобно легли в специальные выемки на кожаной рукояти.

Лениво переговариваясь о чем-то, мужчины не спеша приближались к тому месту, где прятались десантники. Локис пропустил первую пару охранников, изготовившись к прыжку. И вдруг один из арабов – тот, которого Локис наметил своей жертвой, – не доходя до засады двух-трех метров, резко присел на корточки, вскидывая автомат к плечу. Реакция Володи была мгновенной, как у каждого профессионального снайпера. Отпустив нож, он схватился за винтовку и, не целясь, выстрелил в противника. Промахнуться с такого расстояния Локис не боялся. Даже если он не убьет противника с первого выстрела, тяжелое ранение тому гарантировано. Затвор «Винтореза» отскочил назад, раздался глуховатый хлопок. Сидевший на корточках боевик перевернулся через голову и замер, уткнувшись лицом в землю. Его товарищ, видимо не сразу сообразив, что произошло, окликнул убитого. Не получив от него ответа, он сделал несколько шагов назад, тут же оказавшись на линии огня. Теперь Володе не надо было делать лишних движений, чтобы подстрелить его. «Винторез» слабо вздрогнул в руках снайпера, приклад легко толкнул Володю в правое плечо. Боевик дернулся всем корпусом и удивленно посмотрел на расплывающееся на левой стороне груди кровавое пятно. Потом перевел все такой же растерянный взгляд на кусты вдоль просеки и без единого звука повалился неподалеку от своего напарника.

Двое оставшихся в живых бандитов испуганно завертели головами, силясь понять, что же случилось с их приятелями. Один из них, рванув затвор автомата, прижал к животу приклад, собираясь дать по кустам длинную слепую очередь. Медлить было нельзя. Володя, вскочив на одно колено, отвлекая таким нехитрым способом внимание охранников на себя, выстрелил. Мягкая пуля пробила голову бандита насквозь, вырвав на выходе кусок черепной кости размером с пятирублевую монету. Тот рухнул на спину. Но за доли секунды его мозг успел передать команду рукам. Падая на спину, сбитый силой выстрела, он все-таки нажал спусковой крючок своего «калаша». Раздались сухие хлопки, но все пули ушли в небо.

Увидев гибель своих товарищей и какого-то страшного человека, который так просто расправился со всеми троими, уцелевший бандит, истошно закричав и размахивая автоматом, как дубиной, побежал по просеке, стараясь держаться ближе к кустарнику, видимо наивно полагая, что так в него будет труднее попасть.

Поймав его в прицел, Володя дважды нажал спуск. Боевик на бегу споткнулся и, пробежав по инерции несколько шагов, повалился головой в колючие заросли.

Соблюдая осторожность, разведчики вышли на просеку.

– Ты охренел, Медведь?! – громким злым шепотом спросил Демидов. – Надо было хоть одного оставить, в качестве «языка»... Дорвался, называется, до сладкого! Вот уж, поистине, заставь дурака Богу молиться...

– Не кричи, – спокойно проговорил Локис, подходя к тому боевику, которого он подстрелил самым первым. – Никакие это не «языки», а чистой воды «пустышки». Много знает рядовой боевик?

Володя начал обшаривать карманы убитого. Но едва он стал поворачивать тело на спину, как услышал слабый стон. На губах у раненого запузырилась розовая пена. Как и предполагал Володя, первым, практически слепым выстрелом он не убил противника, а только ранил. Пуля, скорее всего, пробила арабу оба легких и застряла либо в позвоночнике, либо в ребре. Впрочем, для разведчиков это не имело никакого значения. Использовать араба в качестве «языка» они не смогли бы; к тому же по его стремительно заостряющемуся носу Локис понял, что тот не жилец.