Боевая рыбка - [13]
Все это время я, конечно, находился внизу, в машинном отсеке. Единственное указание относительно того, что происходило, мы могли получить, слушая слова командира, которые он передавал по переговорному телефону у него в боевой рубке. Но совершенно очевидно, что для всей команды управления огнем картина была туманной. Приближение к цели на перископной глубине даже ночью при лунном свете — дело трудное и опасное. Все, что видно в перископ, — это смутное, и цель легко потерять или неправильно определить угол атаки.
Вдруг, когда мы разворачивались, послышались резкие звуки, накладывающиеся на звук громкоговорителя акустика.
Кто-то вел гидроакустическое наблюдение под водой. У грузовых судов нет гидролокационного оборудования. Значит, наверху в лунном свете гидролокационные сигналы посылал корабль эскорта. Если бы эхо отразилось от корпуса нашего корабля достаточно громко, для того чтобы они могли его уловить, то они бы его засекли.
Не хочу употреблять слово «клаустрофобия», потому что я никогда ею не страдал и не знал никого из членов экипажа подводной лодки, кто боялся бы замкнутого пространства, но, когда стали слышны эти зловещие звуки, у нас появилось ощущение, будто мы идем на ощупь, чувство одиночества, беспомощности, как будто мы ослепли, потому что не видели, как где-то там наверху миноносец, корабль, созданный для того, чтобы топить подлодки, ищет нас.
— Приготовиться к атаке.
Слова в боевой рубке звучали негромко, но в тишине центрального поста они были слышны каждому, и каждый вздохнул с облегчением. То, на что решился командир, было хорошим замыслом — открыть передние крышки торпедных аппаратов. Длительному ожиданию пришел конец.
— Приготовиться к установке окончательного пеленга…
И вновь эта неожиданная сухость во рту.
— Обозначить пеленг… товсь!.. Первый аппарат — пли!
Лодка вздрогнула, когда вышла первая торпеда, затем по команде за ней последовали вторая и третья.
Мы вели огонь по кормовой части правого борта судна, по точке, находящейся в трех четвертях расстояния от его носа. Но судно повернуло влево как раз в момент, когда мы открыли огонь, — вероятно, по чистой случайности, потому что тогда ни на судне, ни на кораблях охранения не знали о нашем присутствии. Тот факт, что мы слышали звуки гидролокатора, означал лишь, что он сканировал район и пока нас не обнаружил. Однако он мог сделать это в любую секунду, а мы даже не знали, где он находился.
Торпеды прошли мимо, все три.
Но маневр, спасший от них цель, также оказался для нее роковым. Судно все разворачивалось до тех пор, пока мы не оказались в отдалении от его левого траверза.
— Четвертый, пли!
Вновь вздрогнула лодка, а мы опять ждали. Ход торпеды должен был продлиться одну минуту и двадцать секунд. Короткое время, но, когда вы ждете, оно как вечность.
Теперь перископ убрали. Все действия прекращены. В молчании, замерев в воде, мы ждали…
Бу-ум!
Сначала раздался громкий взрыв. За ним последовали раздельные удары малые взрывы следовали один за другим. Нам представилось, как выгибаются переборки, вода потоком устремляется в огромные пробоины в корпусе. Первый взрыв мы слышали через корпус самой подлодки; более мелкие зафиксировала акустическая аппаратура в боевой рубке, но они были достаточно громкими.
Этот один удар оказался чувствительным. Мы подвсплыли, подняли перископ, поймали грузовое судно для того, чтобы увидеть, как оно тяжело кренится на левый борт. Прежде чем мы покинули это место, судно затонуло.
Теперь наступала расплата. Корабль сопровождения, небольшой миноносец, обнаружил бурун от нашего перископа. Оставляя за собой пенный след, устремился прямо к нам.
— Убрать перископ! Заполнить цистерну быстрого погружения!
Мы начали погружение, стараясь уйти на глубине подальше от этого места. В этот момент мы не пытались быть хладнокровными, как это было в напряженные мгновения приближения и атаки. Все, чего мы хотели теперь, — это убраться куда-нибудь подальше и побыстрее. Осмотреться в отсеках и отключить производящий шум механизм.
Снова настало время затаиться. Каждая деталь механизмов, производящая шум, все, без чего мы могли обходиться, было отключено. Система кондиционирования воздуха, установленная для защиты электрического оборудования, прекратила подачу охлажденного воздуха. Жар стал расползаться по лодке. Рулевые горизонтальных и вертикальных рулей, управлявшие электромоторами, перешли на ручное управление; теперь они обливались потом от напряжения, когда поворачивали и направляли гигантские лопасти и рули силой своих мышц. Створки в переборках и системе вентиляции были задраены, с тем чтобы в случае затопления какого-нибудь отсека он мог быть изолирован что, как нам всем было известно, не очень помогает, потому любой затопленный отсек потопит лодку.
И тогда, когда мы быстро погружались, первая глубинная бомба была сброшена противником.
Это было хуже всего, потому что сторожевик приблизительно знал, где мы находимся. На этот раз мы слышали через корпус лодки шум гребных винтов корабля, проходившего над нами. И вдруг на звукоприемнике мы услышали всплеск. Первая глубинная бомба ударилась о воду.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.