Боевая машина Гизы - [53]

2. Те, кто считает пирамиду неким пророчеством в камне, предвещающим наступление эпохи «Нью Эйдж», совершают точно такую же ошибку, и даже большую, потому что отбор эзотерических и мифологических историй уже сам по себе является актом интерпретации.

Таким образом, вполне можно обойтись без гипотезы пророчества в камне, потому что для передачи «послания» она опирается на комментарии и другую вспомогательную информацию, а не на саму пирамиду. Это обуславливает ошибки при передаче сообщения и обрекает теорию на провал. Более того, не существует никаких указаний, какой именно подтверждающий текст или религиозный миф (для интерпретации Великой пирамиды как пророчества) следует выбрать. В результате это сооружение превращается в избыточный, ненужный объект — нарушение принципа бритвы Оккама весом в шесть миллионов тонн!

Гипотеза капсулы времени — гораздо более сложная разновидность модели послания. Согласно этой теории, пирамида в буквальном смысле представляет собой как минимум каменную «палату мер и весов», а как максимум математическое послание, которое мы сможем расшифровать лишь после того, как наша наука достигнет соответствующего уровня. Нужно отдать должное изящности этой теории, если сравнить ее с предположениями о контакте, общении с внеземным разумом или попытках инопланетян связаться с нами.

Совершенно очевидно, что мы не можем отправить жителям других миров послание на английском, арабском или японском языке, поскольку даже в том случае, когда оно будет воспринято ими как сообщение разумных существ — если оно достаточно длинное, — нет никакой гарантии его правильной расшифровки и интерпретации. Если они обратятся к нам на инопланетном немецком или инопланетном суахили, сообщение должно быть достаточно длинным, чтобы хоть в какой-то степени поддаваться расшифровке — и даже в этом случае нет никакой гарантии, что мы его правильно расшифруем и поймем. Без подстрочного ключевого текста мы попросту запутаемся. Другими словами, мы столкнемся с проблемой, характерной для гипотезы пророчества в камне: памятник (в данном случае само сообщение) нуждается в тексте (в данном случае в ключевом коде) для расшифровки.

Обойти это препятствие можно следующим образом: любое послание такого рода должно быть написано на самом универсальном из возможных языков, на языке математики и геометрии. Это главный аргумент двух наиболее влиятельных школ, пропагандирующих гипотезу о древних памятниках как о послании: Ричарда Хогланда и его исследователей Марса, с одной стороны, и Грэма Хэнкока, Роберта Бьювэла и прочих сторонников теории древней катастрофы — с другой.

В марсианской версии Хогланда суть послания заключается в том, что в математике и геометрии Сидонии (и, как следствие, Гизы и других подобных мест на земле) закодирована гиперпространственная «тетраэдрическая» физика, которая, в свою очередь, является ключом к огромной энергии, если мы сумеем применить ее на практике[223].

Это послание в основе своей благожелательное, однако последний вариант марсианской версии Хогланда содержит некоторые элементы планетарной катастрофы из гипотезы ван Фландерна и Бьювэла.

В этом варианте планетарная катастрофа наступает через регулярные, поддающиеся измерению и предсказуемые периоды, определяемые астрономическими данными. Согласно этой теории комплекс в Гизе был построен как памятник и послание гибнущей цивилизации, чтобы предупредить нас о грозящей опасности, избежать которой — или по крайней мере смягчить ее последствия — позволят просвещение, должная подготовка и «духовная мудрость».

Марсианская версия Хогланда и теория Бьювэла имеют много общего. Обе постулируют существование древнейшей (а по мнению Хогланда, межпланетной) Высокоразвитой Цивилизации. Обе говорят о крупной планетарной катастрофе — на Земле, на Марсе или другой планете, а в некоторых версиях и на всех трех. Однако несмотря на это сходство, самой убедительной выглядит версия Хогланда. Причин тому две.

В версии Бьювэла — Хэнкока вновь появляется проблема текстуальной конструкции, хотя и в ослабленном виде — при сравнении сооружений Центральной Америки, систем взглядов (вновь «текст», отличный от памятника) и Гизы. В версии Хогланда отсутствует такой текст, согласно которому интерпретируется конструкция памятника.

Однако Хогланд в своих книгах и лекциях постоянно говорил о «послании» Сидонии как о попытке сохранить и передать принципы тетраэдрической гиперпространственной физики. Либо это просто риторика и никакого послания нет, либо Хогланд — если он действительно вкладывает в свои слова какой-то смысл — делает предположение, выходящее за рамки имеющихся доказательств.

Другими словами, основная проблема модели послания заключается в следующем: присутствие избыточных математических и геометрических соотношений может указывать на разумный замысел, но это вовсе не означает попытку коммуникации. Любая гипотетическая реконструкция мотивов, которыми руководствовались строители, может быть лишь следствием анализа возможных функций сооружения, а любой функциональный анализ должен учитывать внешние факторы, существующие за пределами математических теорем, воплощенных в постройке. Другими словами, гипотеза послания довольно слаба, поскольку нарушает или, скорее, игнорирует следствия теоремы Геделя о неполноте. Утверждение, что комплексы в Сидонии или Гизе были предназначены для коммуникации, является апостериорным, а следовательно, слабым аргументом. Теорема Геделя обнажает серьезную слабость любого утверждения о том, что универсальные математические символы могут играть роль послания внеземным цивилизациям или от них, выходящего за рамки простого сообщения: «Мы здесь, и мы разумны, потому что осознаем это». Любая формальная система остается неполной и указывает на информацию, существующую вне этой системы, а следовательно, пирамида в качестве такого утверждения или геометрического послания должна быть неполной. Это предполагает интерпретацию, или выводы, при помощи предположений, лежащих вне самой системы.