Боцман и Паганель, или Тайна полярного острова - [6]

Не по нашему слишком длинный (метра под два, просто верста варяжская), не по нашему слишком рыжий, что твой огонь. В довершение полного очарования имел этот свежий кавалер пунцовую, как из бани, с могучей конской челюстью морду лица. «Внешность благородного животного выведенного на регулярный пробздец из королевских конюшен». — без особого куража прокомментировал это явление Геша.

«Гуд дэй, мистер. Ай эм из мастер»- шагнул к нему навстречу Дураченко. «Монинг. Хау ар ю, мастер?» — неожиданно приятным баритоном спросил конь

«Да уж хаваю, хаваю полной ложкой!» — горько махнув рукой, истощился в английском Владлен. От неловкой ситуации его спасло следующее. По стальным частям палубы глухим, мягким тустэпом застучали тяжелые ботинки. Из — за правого и левого фальшборта (ограждение наружной палубы) пятнистыми чертями, галлюцинацией алкогольного психоза запрыгали вниз здоровенные жуткие гоблины. В их черных лоснящихся лапах возникали словно из ниоткуда, вороненые с раструбами пламегасителей на стволах, штурмовые винтовки.

И тут произошло то, что потрясает меня по сию пору — реакция моего экипажа на внезапную внешнюю агрессию. Это произошло с совершенной автоматичностью и практически мгновенно. Матросы очередной вахты и вышедшие на подвахту в помощь для обработки улова матросы вахты свободной, вдруг примкнули по трое друг к другу, спиной к спине. Каждый из них занял оборонительную позицию. В руках моряков зловеще сверкнули острейшие шкерочные ножи, а у одного даже здоровенный тесак — головоруб.

Лица у наших ребят стали багровыми, страшными. Боцман Устиныч, мужчина пятидесяти шести лет среагировал так-же молниеносно. Он встал третьим к двум неукомплектованным матросам образовав тем самым третью оборонительную тройку. Положенный ему по штату мощный боцманский нож был переделан из охотничьего и по мистическому совпадению назывался — «Медведь».

Позднее остроумец Геша заявит, что всю заварушку затеяли только ради того, чтобы у боцмана появилась возможность вынуть и показать норвежцам своего Медведя. Тогда же в момент абордажа нашего корыта вооруженной до зубов лихой толпой викингов, никому смешно не было. К слову сказать, что из бывших в момент высадки норвежского десанта на палубе матросов, двое в «ЭПОХАЛЬНОЙ ОБОРОНЕ ЖУКОВСКА» (по выражению того же Геши) участия не принимали.

Ну во первых это ваш покорный слуга и… Геша. Я и Генка Эпельбаум стояли столбом. Это меня или Генку заменил в одной из матросских троек доблестный боцман Друзь. Самой остроумной позднее признали Генкину тираду о том, что группироваться по трое старинная русская национальная забава. (Гена Эпельбаум (Генрих Оскарович) был из поволжских немцев) Товарищи шутку оценили по достоинству и Гена наконец получил в лоб.

Сами ребята отнеслись к своему, как мне тогда виделось, (да и сейчас я не изменил своего мнения) доблестному трюку, как к вещи вполне естественной. Они уже лет пять держались вместе, одним матросским экипажем. Ходили только на малых промысловиках — траулерах и сейнерах. За кордон не рвались, поскольку полугодовые рейсы их не прельщали (на малышах рейс — месяц — полтора) Зарабатывали они отменно, всегда работали с удивительной сноровкой. За годы проведенные в северных морях, а это вечная болтанка, (хороший шторм просто качели сатаны) превратили их по сути в сработанную цирковую труппу эквилибристов, ведь они работали в море почти в любую погоду. не удивительно, что в минуты опасности действовали они с такой же быстротой и четкостью, что и в своей непростой работе. На мои душевные терзания по поводу собственного малодушия в роковую минуту, мне было сказано что это все равно, что зрителю в цирке терзаться невозможностью повторить немедленно трюки воздушного акробата. И если кто сыкло, так это Геша, поскольку он один из них.

Со мной же все в порядке, поскольку после всего, что мне выпало в первом рейсе кто нибудь другой бежал бы, причитая, от порта и кораблей в даль светлую. А потом только при одном виде и запахе рыбы поспешал бы поблевать в теплый мамин унитаз.

Однако вернемся к нашим норманам. Гоблины впоследствии оказались нормальными норвежскими дылдами, по мне так даже слишком дружелюбными и общительными для потомков варягов. Тогда же впечатления добродушия они не производили. Норвежцы в свою очередь таких устрашающих трюков с ножами от русских явно не ожидали. Стрелять естественно тоже никто не собирался. Когда планируют пострелять, не выскакивают с двух сторон друг против друга — не идиоты же они.

Норги, бравые вояки, мгновенно перехватили свои американские железки (по моему это были М16 А2) в обе руки параллельно палубе, прикрывая грудь и подбородок, при этом все как по команде выставили вперед правую ногу (хотя слегка в разнобой, не то что наши.) — диспозиция для рукопашного боя с отказавшим или разряженным оружием. В общем все как учили их в их варяжской учебке, дабы не посрамить славных предков — звероподобных дядек в рогатых шлемах.

В общем все могло кончиться плохо, поскольку не ведали эти сопливые викинги, как способны жонглировать ножами наши морячки, в полете разделывающие здоровенную рыбину, одним движением делая точный разрез брюшины, одновременно, начисто удаляя требуху.