Боб - [52]

 Ш-ш-ш! – сделала граната и закрутилась на месте, выпуская из своего чрева удушающий смрад.

 - Не взяли слезоточивым, так решили по старинке – нервнопаралитическими, – сообщил Косте Серафим и потянулся к опасной игрушке, чтобы избавиться от нее.

 Да-дах! – ухнула разрываемая оболочка гранаты.

 Пи-и-и-и! - протяжно запищало в оглохших ушах у Хвостова, точнее теперь уже Серафима.

 - Не, не паралитическая, - тестер с трудом поднялся и, пошатываясь, стал приводить свой гардероб в порядок. – Шоковая.

 В проеме двери показался ствол автомата. Серафим рванул к закрытому окну.

 - Это сумасшествие! – откуда-то изнутри глухо взвизгнул Костя, но сопротивляться у него не было никакой возможности, ведь его мышечной массой, хоть и худосочной, сейчас полноправно владел агорианец.

 - Позволю не согласиться! Оставаться здесь – вот это действительно сумасшествие.

 - Но мы на третьем этаже! – попытался остудить Серафима Костя.

 - Вот видишь – всего лишь третий этаж! – не останавливая бега, крикнул тестер. – Был бы четвертый – еще бы подумали, а тут, как с табурета в детстве – хлоп!

 - И в лепешку-у-у! – простонал Костя ровно за миг до того, как его тело пробило огромное стекло окна процедурного кабинета поликлиники имени Пирогова и показалось на уровне третьего этажа над улицей Березовой, на которой в городе Озерск и находилось вышеназванное лечебно-диагностическое учреждение.

***

 - Моя нога! – стонал Серафим, проверяя травмированную лодыжку, которая успела опухнуть и здорово надуться.

 - Твоя? – чуть не плакал Костя, который чувствовал те же муки, но был не активнее перемотанной скотчем мухи. – А, ну, выметайся!

 - Не время ссориться, товарищ! – цыкнул на него Серафим, судя по тону, совсем не собираясь уступать место у руля. – Ой! – ойкнул тестер, попробовав ступить на ушибленную ногу. – Не работает.

 - Объект внизу. На грунте, – отчетливо отрапортовал кому-то по рации, выглянувший в пустой проем окна спецназовец и навел на Серафима дуло автомата.

 - Вот и сходили за справочкой, – уныло подвел финальную черту Костя.

***

 - Я есть хочу, – без тени надежды на успешное урегулирование вопроса из глубины подсознания пожаловался Серафиму Хвостов.

 - Как ты уже мог догадаться, я тоже, – отфутболил своего временного симбионта агорианец.

 - Мне кажется, что я созрел… - немного помолчав, признался Костя.

 - Для чего?

 - Для того, чтобы сдаться.

 - Ах, ты! – аж закипела ярость Серафима в горле у Хвостова.

 - Кхе! Кхе! Полегче там с моим телом! – возмутился Костя. – Сначала он обманным путем захватывает мой мозговой центр и делает все, что ему пожелается – сигает с пятого этажа…

 - Третьего.

 - Ломает ноги!

 - Вывихивает!

 - И совершенно не заботится о пропитании пленных!

 - Пленных?

 - А как еще можно назвать мое положение? – воззвал к справедливости Хвостов. – Ты же сознательно моришь меня голодом!

 - Вот еще.

 - А та почти полная бутылка газировки? Почему ты не подобрал ее?

 - Во-первых, я имею правило не питаться подножным кормом, во-вторых, газировка – это прямой путь к панкреатиту! Я же о тебе забочусь!

 - Нет, ну вы посмотрите на этого Серафима Адольфовича Забочусь! – взвился Костя. – Эй, вирус! Ты обещал отпустить меня восвояси, когда все закончится! И я тебе поверил!

 - И правильно!

 - Так может быть твое «когда все закончится» - это мое полное окоченение на веки вечные? Тогда я не согласен! Где мой контракт? Я его хочу разорвать! Мы же не скрепляли его кровью, так что… выметайся!

 - Хорошо, – пошел на уступки Серафим. – Но у меня одно условие – один день. Один день в твоем теле, а послезавтра утром ты проснешься совершенно свободным человеком. Мне просто необходимо с твоей помощью добраться в одно местечко…

 - Где ты меня поблагодаришь за труды праведные, после чего благополучно стукнешь по темечку и тихонько закопаешь?

 - Ты в своем уме?

 - Нет, конечно! Ты – в моем уме! Убирайся!

 - Ну, вот и договорились. Ну, вот и ладно!

 - Я сказал – разбежались! – угрожающе прошипел Хвостов со дна колодца своего подсознания. – Уй! – тут же вскрикнул он, когда его тело больно укусило себя за палец.

 - Ну? – не менее угрожающе спросил тестер и приготовил мизинец.

 - По рукам, – уныло промямлил Костя. - Только пытки пленных запрещены международной конвенцией ООН!

 Он понимал, что за укусами могут последовать щелчки по кончику носа, кручение ушей, самоотдавливание ног и даже, самое страшное - щекотка ступней до истерических приступов смеха…

***

 Конечно, управляя человеческим телом, Серафим рассчитывал выйти на девочку, в которой он оставил последнюю часть своего духа, меньше, чем за сутки, но, на всякий случай, он заручился «согласием» Кости на это время. Вдруг что-то пойдет не так? Хвостов же его тогда до смерти заноет и заплачет.

 В принципе, пока дела продвигаются сносно – автономная часть духа со сбоями, но все же излучает сигнал. Теперь нужно выйти на носительницу и, правдами-неправдами, доставить ее к Бобу…

 Передвижение по улицам могло бы проходить и в более маневренном темпе, но в город стал кишеть военными патрулями, рыскающими в поисках инфицированных. Солдаты то и дело требовали у трясущихся горожан продовольственные карточки. Если же кому-то не удавалось разыскать в своем кармане этот «оберег», сигнализирующий о том, что владелец жратвокарточки успешно прошел тест на вирусную чистоту, беднягу помещали в бронированный фургон и увозили в неизвестном направлении. Серафим своими глазами наблюдал уже с десяток таких инцидентов!