Блюз белого вампира - [48]

Мысли замелькали у Джулса в голове одна задругой. «Две сотни белых расистов? Все в одном месте, как подарки под новогодней елкой! Должно сработать… обязательно должно! Наверняка! Кого еще вербовать, если не шизиков, которые так и так ненавидят черных?»

Он улыбнулся — план просто блестящий. Армия из двухсот белых расистских вампиров! Да Мэлис Икс обделается прямо в свои пижонские штаны! С таким войском Джулс добьется сделки на любых, самых выгодных для себя условиях. Никто и никогда не посмеет с ним больше связываться. Морин, конечно, будет просто поражена. Диета там или не диета, но такая победа сразит ее наповал. Она будет умолять Джулса вернуться и снова разделить с ней гроб.

Теперь, когда с шагом первым Джулс благополучно справился, следовало приступать к шагу второму.

— Эй, Филип, а из обнаженки последнее время поступало чего хорошего?

— Ага! — воскликнул продавец. — Вот это я и пытался вспомнить! Забавно, что ты сам спросил. У меня есть для тебя кое-что особенное.

— Правда?

— Правда. Погоди секунду, достану из-под прилавка.

На несколько секунд Филип скрылся под прилавком, а потом выбрался оттуда с пакетом из коричневой бумаги.

— Вот, у меня это последний. Может, последний и во всем городе. Клянусь тебе, приятель, еще ни один журнал не сметали с полок так, как этот! Конечно, «Пухлые попки» это тебе не «Плейбой». В месяц я их беру экземпляров пять от силы, но этот номерок, черт меня побери, пришлось дозаказывать дважды! А на той неделе мой поставщик сказал — весь тираж разобрали подчистую. Я подумал, тебе наверняка понравится, вот и оставил последний экземпляр — положил под прилавок. Знаю ведь, что рано или поздно объявишься.

Джулс вынул из пакета журнал и взглянул на обложку. Там вдоль ярко-красной софы с накинутой поверху шкурой леопарда раскинулась невероятно полная женщина. Такая женщина, что в исходящем от нее свечении вульгарность бутафорской обстановки таяла без остатка. Ее гладкая, безупречно белая кожа будто светилась изнутри. Огромные груди, словно созданные рукой искусного мастера, бросали вызов силе земного притяжения, а их соски напоминали две розовые жемчужины. Складки жира одна за другой спускались от груди, как лестница в рай.

Эту самую женщину две недели назад Джулс видел в «Трамвайной остановке», где она так соблазнительно ела шоколадные оладьи со взбитыми сливками и голубичным сиропом.

— Честно говоря, обычно меня толстые женщины не волнуют, — продолжал Филип, — но эта — совсем другое дело. Я на нее раз глянул, и у меня штаны натянуло, что палатку у бойскаутов.

Джулс достал восемь долларов и положил их на прилавок.

— Филип, ты просто золото.

— Знаю, знаю. Приятного просмотра. Газету можешь взять бесплатно. Счастливо тебе, еще увидимся.

— Спасибо. Будь здоров.

Джулсу не терпелось поскорее добраться до дома Морин. Не только из-за журнала, а еще из-за всех тех чашек кофе, что он выпил у дока Ландрю, и от которых теперь ужасно хотелось отлить. Почему, ну почему он не сходил в туалет заранее?

Неприятное чувство, что за ним наблюдают, не проходило. Чтобы не нарваться на неприятности, стоило идти только самыми людными и оживленными улицами. Это значило, что придется сделать крюк и вместо четырех кварталов пройти восемь или девять. Проблема заключалась в том, что Джулс не знал, вытерпит ли так долго. Ему совсем не хотелось тратить в каком-нибудь кабаке четыре с половиной доллара на пиво, которое он даже выпить не сможет, только затем, чтобы сходить в туалет. Если идти напрямую, то выйдет в два раза быстрее, да только эти четыре с половиной квартала до дома Морин — самые безлюдные во всем районе. С другой стороны, если терпеть никаких сил не останется, то на пустынной улице можно пописать в каком-нибудь закутке, не опасаясь, что поймают и отведут в полицейский участок.

Раздумывать долго Джулсу не позволил мочевой пузырь. Идти пришлось короткой дорогой. Одной рукой обхватив живот, а в другой стиснув газету и драгоценный журнал, Джулс повернул на запад и припустил в сторону Ибервиль-стрит так быстро, как только позволяли ноги. Чтобы хоть как-то отвлечься от самой насущной проблемы, он думал о блондинке с обложки «Пухлых попок». Что она делала в Новом Орлеане две недели назад? Или она здесь живет? Странное совпадение — сначала встретить ее в «Трамвайной остановке», а потом купить журнал с ее снимками. Джулс вспомнил, как она ела оладьи… Бывают все-таки женщины, которые умеют получать от еды удовольствие. Что это было за зрелище! Женщина с такими формами и такой классной внешностью поедает целые горы жирной сдобы, никого при этом не стесняясь! Боже, вот если бы Морин могла так относиться к своему весу… Каким это стало бы облегчением…

Джулс проходил мимо стоянки. В служебной будке что-то привлекло его внимание. На внутренней стороне окна висел листок бумаги со снимком женщины. Внизу — телефон и надпись: «Разыскивается! Вы ее видели?» Лицо на темной, расплывчатой фотокопии снимка едва просматривалось, однако Джулс был почти уверен, что узнал одну из своих последних жертв. Бесси. Птичка Бесси.

«Это невозможно, — сказал он себе. — Просто невозможно. Она ведь была обычной бродяжкой. Да кому какая разница, жива она или нет? Никто не стал бы ее искать. Наверняка это кто-то другой».