Блюдце, полное винегретов - [3]
Глава 3: Удочка у врат рассвета
Тем временем, «Флойд» выпустили свой первый альбом, названный «Удочка у врат рассвета». По словам Сида «первоначально альбом должен был называться «Бутылка ликера и удочка у врат рассвета», но Роджер сказал, что оно слишком длинное и вообще мудятина. Вот я и сократил его немного. А еще отпиздил Роджера, и мне полегчало. Потом, правда, пришлось налечь на таблетки от несварения».
Альбом, состоящий в основном из написанных Барреттом поп–мелодий, прикрывает тот факт, что гениальность Сида была заметно стеснена непомерными количествами пепто–бисмола, которыми его кормили. Тем не менее, следующий сингл, надоедливая короткая песенка под названием «Яблоки и прочие яблоки», не оставила сомнений в том, что что–то идет не так. Стремительный закат Барретта в течение нескольких последующих месяцев наводит на подозрения о тайном сговоре. Были ли «друзья» Барретта просто такими же «пепто» — торчками, которым BBC платила за то, чтобы они удерживали новую поп–икону в креативном ступоре достаточно долго, чтобы из курицы, несущей золотые яйца, можно было выжать еще несколько фунтов? Или это были происки представителей движения «Новый Миропорядок», пытавшихся подыскать выдающуюся жертву средств от несварения желудка, на которую можно было бы свалить все, что случится впоследствии? Или, как намекает последний фильм Оливера Стоуна, Барретт попал в лапы монахинь–нацисток, работающих сообща с мутантами–аутистами с Нептуна? Этого мы никогда не узнаем.
Теорий хватает, но горькая правда остается — вскоре Сид Барретт был уже не в состоянии выступать на сцене, писать новые песни или починить отказавшее сцепление в маминой машине.
Несмотря на все теории, один эпизод в неожиданно длинном списке легенд о «Флойд» стоит особняком. Это произошло однажды ночью, перед одним особенно тяжелым концертом в Нью — Сент–Бриджфордширингтоне–на-Болоте в ныне ликвидированном клубе ГТО. За дверями гримерной гикающая и ревущая толпа призывала группу на сцену. Сид рассеянно сидел за кулисами, размышляя над своим затруднительным положением, когда ему на ум пришла замечательная до абсурда идея опрокинуть на голову целую бутылку маалокса. Когда он вышел на сцену (один, потому что у остальных в тот раз как–то не сложилось), осветительные приборы так нагрели жидкость, что она стала испаряться. Многие зрители, вдохнувшие тогда эти пары, обнаружили, что их изжога, несварение, тошнота, расстройства желудка и понос с сопутствующими желудочными спазмами вскоре исчезли без следа под благотворным действием вещества.
После концерта одна из групи сумела привлечь внимание Сида и спросить, произошла ли «розовая» часть названия «Типа Розовый Флойд» от цвета пепто–бисмола, который ей казался «таким клевым». Сид ошеломленно взглянул на нее и прямо ответил: «Все что я могу сказать: это не твое тело».
Уотерс жаждавший стать влиятельным международным рок–засранцем, чтобы завладеть миром и высочайше царствовать над своими подданными, хотел окончательно избавиться от Барретта и его эксцентричных «пепто» — корешей. С этой целью группа пригласила друга детства Сида, Дэвида Гилмора, присоединиться к ним и преодолеть инертность, вызванную растущей зависимостью Барретта от средств от несварения. Прежняя группа Гилмора, «Херрня», не добилась успеха в своих попытках хоть раз явиться на свое выступление вовремя, так что Гилмор на своей новой работе чувствовал себя абсолютно в своей тарелке.
Заметим, что бывшие одногруппники Гилмора почти или совсем не злились на него за его уход, хотя позднее в номере Rolling Stone за март 1968 Стивен Симпсон прокомментировал это так: «Нет… Я не держу на него зла, если не считать того, что я бы хотел оторвать его ебаную голову… Я бы сделал это своими собственными руками, а потом я бы повыдирал ему ногти и еще переехал бы его безжизненное тело паровым катком. Вот, а кроме этого — никакой злости». Годы спустя, желая загладить свою вину, Гилмор пригласил ударника Джона «Уилли» Уилсона присоединиться к «суррогатным Флойд» на одном из концертов турне «Слюна», тогда как басист «Херрни» Рики Уиллс был обречен работать с «Форинер», «Осмондз» и Питером Фрэмптоном (за что он Гилмора так никогда и не простил).
Глава 4: Блюдце, полное винегретов
В течение последующих нескольких месяцев «Типа Розовый Флойд» постоянно подталкивали к записи очередного сингла. Их новый менеджер Стив О'Рурк все время повторял: «Ребятки, а как насчет еще одного хита? Было бы здорово», на что Роджер Уотерс все время отвечал: «Стив, почему бы тебе не трахнуть себя в задницу?» Так появилась на свет знаменитая бессингловая философия группы, о которой они быстренько позабыли, когда поток денег оскудел.
Следующий налет на студию дал плоды в виде «Блюдца, полного винегретов», нового альбома, который должен был поддержать их обкуренный имидж, заботливо ими культивируемый все эти годы. Два трека с альбома стали основными элементами без-Барреттовских живых выступлений «Флойд»: «Возьми под контроль центр Филадельфии», в котором обнаруживаются заимствования Уотерсом из древнекитайской поэзии (в частности, из «Принцессы и дракона в Филадельфии» Чао Де Цао Поллиуоллидудль Донг Денг Динг Жаонга), а также заглавный трек, где группа демонстрирует в записи тот шум, который сделал их знаменитыми среди объевшихся «пепто» автомехаников Андерграунда.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.