Блуждающее время - [10]
– Где пивной ларек?! Я пивка хочу, пивка! Куда делся пивной ларек?!
Вдруг из кустов выглянула поседевшая женская голова, зубов не было:
– Пивной ларек тута стоял еще двадцать пять лет назад. Я любила тогда у его баловаться. Пивком.
Павел побежал прочь. «Все кончено, – думал он. – Мир не такой, как мы думаем. Мы видим только малую часть реальности. Очевидно, что я попал в прошлое. Или мне все приснилось? Но, может быть, именно сейчас мне снится, а тогда было все по-настоящему? Ведь я пил обжигающее вино, целовал Алину, а главное – Верочка, Верочка… Неужто и любовь снится?»
Над Москвой грозно сгущались тучи, пахло небывалой жарой, в воздухе плыли тени грядущего.
Глава 5
«Итак, подведем итоги, – проснувшись следующим утречком, лежа в постели, решил Павел. – Отца своего, молодого, я избил, мать свою увидел наяву, еще до того, как сам родился, в это же время соблазнил или изнасиловал, как угодно, Алину, получил от нее сыночка, который, может быть, старше меня самого, влюбился и люблю Веру, покойницу. Да, правильно учили нас с Егором Корнеевым господа-метафизики: главное – не пытаться понять».
– Где, где Верочка?! – вдруг вскрикнул он и соскочил с кровати. – Где Безлунный?
Нужно было что-то предпринимать. Но телефонная книжка осталась в прошлом. «Не звонить же в ФСБ, чтоб они порылись в архивах. Надо найти старую, но она где-то в шкафах. Главное, позвонить Егору, а его-то телефон я знаю наизусть».
Павел задумался: такая рань, но какие безумно-светоносные зори над Москвой! Не хватает только звона колоколов. Впрочем, Егора вызвать можно.
Павел встретился с Егором Корнеевым только в два часа дня, в тихом кафе внутри Домжура на Арбате.
– Ты понял? – спросил Павел, когда закончил свой рассказ.
– Я все понял, Паша, – ответил Егор, допивая индийский крепкий чай и откусывая бутерброд. – И не суй ты мне под нос этот пыльный плащ чуть не сталинских времен. Тоже мне, доказательство. Я и так тебе верю.
– Правда? – засомневался Павел.
– Да я уже понял в чем дело, когда ты мне позвонил. Ты, наверное, забыл, что ты все время проговаривался по телефону, кричал, даже взвизгивал, бормотал о каких-то мертвецах, которые ожили, вернее, которые пили… О своем сыночке, постарше тебя…
– Так что делать нам? Что делать?!
– Спокойней надо, спокойней… После твоего звонка я звякнул сразу Марине Воронцовой. И поразительно – она знает, что с тобой случилось.
– Как? Ты что?! – обомлел Павел. – Она знает?!! Боже мой!!
– Она сказала, чтоб мы срочно приехали к ней к четырем часам сегодня.
Павел поник.
– Знаешь, Егор, после всего, что было, я устал чему-либо удивляться. Если я встречу у Марины своего покойного отца, которого я избил вчера, – я тоже не удивлюсь…
– Вот и ладушки…
Павла передернуло.
– А от нее, – продолжал Егор, – мы, может быть, поедем даже к Буранову или самому Орлову.
– Да брось ты. Это невозможно!
– Через Марину возможно…
– Но ты понял?
– Что я понял? Я понял то, что ты попал в прошлое. Где-то я читал и слышал, что такое внезапно бывает: перелом времени, пространственная временная дыра…
– Да я не об этом. Как это в целом понять, как это возможно, каков же тогда мир, какой подтекст… Какие последствия?!.
– Да не волнуйся ты так. Не психуй. Даже бутерброд в руке дрожит. Ну, допустим, на обычном человеческом уровне это нельзя понять, тем более, полностью объяснить. Ну и что? Представь себе кошку, она смотрит в телевизор. Передача о Пушкине или о полете на Марс. Что она может понять в том, что происходит на экране? Она помоет лапкой мордочку смирно-уравновешенно, и примет это по-своему, как есть, на ее уровне, и не будет психовать, как ты. Главное, что она существует, а мало ли там, чего не узнать. Она ничего не понимает, но, слава Богу, живет. Будь, как кошка.
– Ну, знаешь, твой юмор, Егор, не к месту…
– Это не юмор, а психотерапия… Но на самом деле, все серьезней, гораздо серьезней, чем ты думаешь.. Допивай чай, никакой водки, и – к Марине…
Марина в этот день встала рано утром. Обе ее комнаты были не очень прибраны: валялись осколки разбитого зеркала. Механически убрала, погруженная в свое сознание. Иногда вспоминала Семена, трупа. «Надо бы его пригласить сюда из подвала, пусть отдохнет часок в хорошей квартире. И я бы на него поглядела в новой обстановке, – вздохнула Марина, – если весь мир – огромный труп, то почему бы его часть не посидит у меня здесь в кресле? Попили бы чайку, непременно индийского».
В это время звякнул телефон.
В трубке раздался странно знакомый, весело-надтреснутый голосок Безлунного.
Безлунного Марина встречала всего раза три, но наслышана была о нем, по тайным источникам, достаточно. Впрочем, о нем знали только сугубо немногие, тем более, Безлунный обладал способностью куда-то исчезать. Никто, по существу, и не ведал, откуда он и где живет.
– Что, натворили опять что-нибудь, Тимофей Игнатьич? – спросила Марина. – Давненько о вас не было слышно. И беспокоите в такую рань…
– Да как сказать, как сказать, Мариночка, – заверещали в трубке. – Тут, правда, одного из вашего окружения направил в шестидесятые годы, на бал, можно сказать…
– Так и знала. Кто это?
Смешные «спиртосодержащие» истории от профессионалов, любителей и жертв третьей русской беды. В сборник вошли рассказы Владимира Лорченкова, Юрия Мамлеева, Владимира Гуги, Андрея Мигачева, Глеба Сташкова, Натальи Рубановой, Ильи Веткина, Александра Егорова, Юлии Крешихиной, Александра Кудрявцева, Павла Рудича, Василия Трескова, Сергея Рябухина, Максима Малявина, Михаила Савинова, Андрея Бычкова и Дмитрия Горчева.
Комментарий автора к роману "Шатуны":Этот роман, написанный в далекие 60-ые годы, в годы метафизического отчаяния, может быть понят на двух уровнях. Первый уровень: эта книга описывает ад, причем современный ад, ад на планете Земля без всяких прикрас. Известный американский писатель, профессор Корнельского университета Джеймс МакКонки писал об этот романе: "…земля превратилась в ад без осознания людьми, что такая трансформация имела место".Второй уровень — изображение некоторых людей, которые хотят проникнуть в духовные сферы, куда человеку нет доступа, проникнуть в Великое Неизвестное.
Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы.Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека.Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света.Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса, ее исход таинственное очищение, даже если жизнь описана и ней как грязь.
Роман Юрия Мамлеева «После конца» – современная антиутопия, посвященная антропологической катастрофе, постигшей человечество будущего. Люди дружно мутируют в некий вид, уже не несущий человеческие черты.Все в этом фантастическом безумном мире доведено до абсурда, и как тень увеличивается от удаления света, так и его герои приобретают фантасмагорические черты. Несмотря на это, они, эти герои, очень живучи и, проникнув в сознание, там пускают корни и остаются жить, как символы и вехи, обозначающие Путеводные Знаки на дороге судьбы, опускающейся в бездну.
Сборник рассказов Ю.Мамлеева, сгруппированных по циклам.Юрий Мамлеев - родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика - раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева - Литература конца света. Жизнь довольно кошмарна: она коротка... Настоящая литература обладает эффектом катарсиса, ее исход таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь.
Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы.Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека.Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света.Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса, ее исход таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
Эта книга посвящена моему родному городу. Когда-то веселому, оживленному, в котором, казалось, царил вечный праздник. Ташкент — столица солнца и тепла. Именно тепло было главной особенностью Ташкента. Тепло человеческое. Тепло земли. Город, у которого было сердце. Тот город остался только в наших воспоминаниях. Очень хочется, чтобы нынешние жители и те, кто уехал, помнили наш Ташкент. Настоящий.
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Прозу московской писательницы Ирины Поволоцкой часто относят к так называемой «женской» и ставят рядом с именами Г. Щербаковой и Л. Улицкой. За повесть «Разновразие» автор был удостоен престижной литературной премии имени Аполлона Григорьева, учрежденной Академией Русской Современной Словесности. В книгу также вошли рассказы, публиковавшиеся в «Новом мире» и других «толстых» журналах.
«Венок на могилу ветра» — вторая книга писателя из Владикавказа. Его первый роман — «Реквием по живущему» — выходил на русском и немецком языках, имел широкую прессу как в России, так и за рубежом. Каждый найдет в этой многослойной книге свое: здесь и убийство, и похищение, и насилие, и любовь, и жизнь отщепенцев в диких горах, но вместе с тем — и глубокое раздумье о природе человека, о чуде жизни и силе страсти. Мастерская, остросовременная, подлинно интеллектуальная и экзистенциальная проза Черчесова пронизана неповторимым ритмом и создана из плоти и крови.
Согласно древнегреческим мифам, Сизиф славен тем, что организовал Истмийские игры (вторые по значению после Олимпийских), был женат на одной из плеяд и дважды сумел выйти живым из царства Аида. Ни один из этих фактов не дает ответ на вопрос, за что древние боги так сурово покарали Сизифа, обрекая его на изнурительное и бессмысленное занятие после смерти. Артур, взявшийся написать роман о жизни древнегреческого героя, искренне полагает, что знает ответ. Однако работа над романом приводит его к абсолютно неожиданным открытиям.Исключительно глубокий, тонкий и вместе с тем увлекательный роман «Сизиф» бывшего актера, а ныне сотрудника русской службы «Голоса Америки».
Первая «большая» книга Д. Бакина — молодого московского писателя, чей голос властно заявил о себе в современной русской литературе. Публикация рассказов в «Огоньке», книга, изданная во Франции… и единодушное призвание критики: в русской литературе появился новый значительный мастер.