Блудный сын - [8]

– Папа говорит, что ты можешь работать на него, если захочешь. Или ты просто можешь отдохнуть несколько месяцев. Он собирается позвонить и поговорить с тобой об этом. В Лос-Анджелесе тоже есть частный лицей, так что мальчики вряд ли заметят изменения. Они любят дедушку Гэри, – умоляла она. Он был их единственным дедушкой и души в них не чаял. Он считал их своими сыновьями, которых у него никогда не было. Мальчики любили встречаться со всеми рок-звездами, с которыми он работал. Он организовывал для них пропуск за кулисы на все концерты, на которые они хотели пойти. Для них переезд в Лос-Анджелес был бы похож на переезд в Диснейленд, но для Питера это звучало, как переезд в ад, где ему придется продать свою душу тестю. И он был намерен избежать этого любой ценой. Он собирался во что бы то ни стало выпутаться из кошмара, в который превращалась его жизнь. Он не нуждался в помощи ее отца, какими бы хорошими ни были его намерения.

– Ты же знаешь, я ценю его помощь, дорогая, – сказал Питер спокойно, – но мне нужно остаться здесь, пока все не решится. Я не могу просто сбежать в Калифорнию и жить за счет твоего отца. И мне нужно посмотреть, какие здесь откроются возможности.

– Папа говорит, что здесь не будет никаких достойных тебя вакансий в течение года, а то и двух. Мы могли бы пересидеть в Лос-Анджелесе, пока ситуация не улучшится. Он говорит, что для тебя здесь ничего нет. Почему бы не работать на него? Он подыщет что-нибудь подходящее для тебя.

– Я не хочу работу ради милости, Алана. Я хочу построить настоящую карьеру в выбранном мной самим направлении. Как ты не понимаешь? Я ни черта не знаю про музыкальный бизнес. Мне нечего предложить твоему отцу.

– Ты можешь помочь ему с вложением денег, – сказала она, все еще умоляя, но она видела, что проигрывает.

– Не сомневаюсь, что он будет в восторге, – цинично сказал Питер. – Я только что с крахом «Уитмена» потерял кучу его денег. Он не нуждается в моих консультациях по поводу инвестиций.

– Но он хочет помочь нам, – тихо сказала она, с выражением решимости в глазах. Это была битва, которую она не намерена была проигрывать. – Мы не сможем позволить себе достойное место для проживания, когда продадим квартиру, – сказала она с отчаянием в голосе. – Что мы будем делать?

– Не волнуйся, я что-нибудь придумаю, – тихо сказал он. Он чувствовал себя разбитым, когда сидел и наблюдал за ней. Он начинал понимать, какой несчастной она будет, когда окажется без денег, но он категорически не хотел жить на пособие по безработице от ее отца. Питер понятия не имел, сколько ему потребуется времени, чтобы вновь встать на ноги. И ее отец был прав, что ему, может быть, потребуется год или два, чтобы найти какую-то работу по своему профилю. Людей, занятых в финансовом мире, сейчас увольняли на всех уровнях.

– Я хочу, чтобы мы остались здесь, – твердо сказал он, когда Алана посмотрела на него с грустью в глазах.

– А я хочу домой, – тихо, но так же твердо ответила она. – Я сказала отцу, что мы приедем. Ты не в состоянии содержать нас здесь, и я не хочу переезжать в какое-нибудь дерьмовое место, где мы все будем несчастны. Мальчики будут ненавидеть его, и я тоже. Это нечестно по отношению к ним, особенно когда мой отец хочет нам помочь.

– Я вырос в простой обстановке провинциального городка. Это не убьет меня, – сказал Питер, чувствуя приступ отчаяния, словно утопающий, который сейчас пойдет ко дну. Он знал, что если позволит, то тесть проглотит его целиком, и Алана подталкивает его сейчас к этому. – Мы могли бы переехать за город на год или два, – сказал Питер с отчаянием в голосе.

– Ты всегда с ужасом вспоминал, что вырос в маленьком городке, – зло напомнила ему Алана.

– Совсем по другим причинам. У меня были проблемы в школе, я был дислексиком, и у меня был брат, который намеренно сделал мою жизнь невыносимой. И у меня не было хороших отношений ни с ним, ни с родителями. Наши дети могут быть счастливы в маленьком городке. Им это даже пойдет на пользу! Там они будут ближе к реальному миру, чем в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе или Саутгемптоне. Может быть, им будет полезно увидеть жизнь своими глазами. По крайней мере, провести там некоторое время.

В глазах Аланы блеснула сталь. Она все еще была единственной папиной дочкой. Отец спасал ее сейчас, и она не собиралась позволить Питеру остановить его. Питер видел, что сейчас она хотела этого даже больше, чем остаться с ним вместе.

– Я уезжаю домой, Питер, и увожу с собой мальчиков. Мы не обязаны становиться бедными. Им не нужно знать, что это такое: не иметь ничего, потерять все, к чему они привыкли. Мой отец хочет быть рядом с нами и заботиться о нас, и о тебе тоже.

– О, боже! Я взрослый человек, Алана. И не побежал бы к нему, поджавши хвост, даже если бы он был моим родным отцом. Я не могу жить в Лос-Анджелесе, как жиголо, все счета которого оплачивает твой отец. Вот увидишь, я позабочусь о нас. Мы справимся.

– Не собираюсь я жить в нищете и обездоливать наших детей, чтобы удовлетворить твое эго. Извини, но у нас нет другого выбора. Ты говоришь мне, что мы окончательно разорены. А у моего отца все в порядке. Он может позволить себе обеспечивать всех нас так, чтобы мы даже не заметили дурацкого экономического кризиса. Говорю тебе, я хочу домой, – железным тоном сказала она.