Блондинки предпочитают джентльменов. Подслушанные разговоры - [44]
— А как же! Зачем размещать объявление «Ищу невесту», если даже не интересуешься, что именно тебе пишут! Я не из тех, кто терпит столь пренебрежительное к себе отношение.
— О чём ты не преминула сообщить этому подпольному гению.
— Естественно! Написала: «Весьма неожиданный ответ на такой простой вопрос».
— На этот раз он сказал: «Приходите на мою выставку, я отвечу вам лично»?
— Видимо, прочитав мой упрёк, вернулся всё-таки в начало переписки и выдал ответ: «У меня нет любимых цветов».
— Как-то неправдоподобно для творческой личности…
— А для художника тем паче! У пресловутого Люшера даже не предусмотрен вариант психотипа человека, не имеющего цветовых предпочтений.
— Ну, и какой же диагноз ты ему поставила?
— Тут уж я вспомнила лекции по психологии, в частности то, что оттенки, которые человек отвергает, могут тоже многое о нём поведать.
— И ты спросила, какой цвет маэстро не любит?
— Ага. Ответ можно было предугадать: нелюбимых тоже нет.
— Как грустно. На выставку после таких скудных ответов ты, я так понимаю, решила не ходить?
— Вот туда я как раз бы сходила в рамках эксперимента. Но, внимательно изучив расписание с пометками «там я точно буду», обнаружила, что свободный вечер у меня выпадает только на «встречу с журналистами».
— Я представляю: пресс-конференция, гений фотохудожеств чинно отвечает на вопросы типа «Что послужило вам стимулом для создания этого цикла шедевров мирового искусства?». Тут очередь доходит до тебя: «Вы меня взбесили на сайте знакомств, поэтому я пришла на вас посмотреть, а вообще-то, я подхожу по всем вашим требованиям — давайте поженимся!»
— Примерно так. Поэтому я и не пошла.
— Но всё же история на этом не заканчивается, правильно я понимаю? Иначе ты бы не грустила, а бодро искала очередного непризнанного творца.
— Чуешь меня, Динка. Это всё присказка, сказка впереди. Где-то через месяц после этого вялотекущего диалога, когда я уже благополучно забыла о мастере фотоколлажей, получаю сообщение: «Куда вы пропали, Александра? Давайте встретимся! У вас есть шенген?»
— Как глобально сразу!
— Вот именно. Отвечаю: я не пропала, шенгена нет, но я не против его получить!
— Правильный подход!
— Он: давайте сегодня встретимся, пишите телефон. Ишь какой прыткий — месяц выделывался, а тут срочно давайте знакомиться и в Европу с ним. А потом думаю — чего дома сидеть, планов на вечер никаких, посмотрю без толпы журналистов, что это за фрукт. Только написала телефон — через секунду звонок: «Саша, а сколько вам лет на самом деле?»
— Всяко меньше, чем ему.
— А замужем ли, а дети есть? «Читайте анкету, — говорю, — там всё честно!» Неужели? А разве так бывает?
— Значит, сам часто врёт.
— А вы могли бы составить мне компанию в путешествие по Европе? «Допустим, могу». Жара невыносимая, но заставила себя выйти из дома, надела Кавалли платье белое с маками.
— Ты как на эшафот прям!
— Опоздал на полчаса, представляешь? Хотя из дома ехал, от компьютера, наверное, не оторваться было, затянули поклонницы на сайте знакомств.
— Звезда не опаздывает, звезда задерживается! Ну и как он?
— Высокий. Пузеет. Очкарик. Седеет.
— У тебя даже голос изменился. Чувствую, не оставил тебя равнодушным этот писатель-очкарито.
— Честно говоря, далеко не сразу зацепил. Жара такая была — кондиционеры не справлялись. Он потел постоянно и ворчал: «Что ж это за сервис, ресторан в центре города, систему охлаждения наладить не могут!» И мы оба сидели такие слегка от жары одуревшие и не сильно старались друг другу понравиться.
— Ну, твоё декольте от Роберто Кавалли не могло не понравиться!
— Да, было ощущение, что результат превзошёл его ожидания. Сказал, что в жизни я намного интереснее, чем на фотографиях. Впрочем, он тоже гораздо моложе выглядит, чем в анкете. «А поехали, — говорит, — купаться! Я вам свою футболку дам — вместо купальника будет». — «Что вы, я на первом свидании не купаюсь!»
— Видать, жара вам обоим сильно на мозги повлияла.
— К счастью, какой-то приятель стал ему названивать, требовать аудиенции по деловым вопросам. «Саша, поехали тогда в другой ресторан, может, там попрохладнее!»
— Э, нет, отвечаю, без меня! Переместились мы в машину, включили кондиционер на максимум, и тут человек преобразился.
— Остыл и стал приставать?
— Остыл, пободрел, стал приставать, но как-то ненавязчиво, мягко, с шутками.
— И ты влюбилась!
— Ну, как-то очаровал. Глаза, голос.
— Поцелуи…
— Не сразу, но было, конечно. Удивительно, почти на двадцать лет старше, а так стало легко с ним, комфортно, как будто давно знакомы. Разница в возрасте совсем не чувствуется.
— Что он тебе наобещал, признавайся!
— Сказал, что хочет семью, детей.
— Как же он умудрился дожить до столь преклонных лет и никого не осеменить?
— Некогда, говорит, было. А в машине вёл себя как мальчишка влюблённый. Абсолютно не чувствовала, что он в отцы мне годится.
— Если целоваться с закрытыми глазами, можно представить, что с тобой златокудрый юноша, а не седеющий старикан.
— Наши лобзания прервал звонок приятеля, страждущего срочно лицезреть Всеволода. Я сопровождать его отказалась, и на прощанье он преподнёс мне пакет со своими книгами, DVD, открытками.
Основой захватывающего, с неожиданными поворотами, сюжета этого романа служит борьба двух мафиозных кланов в Колумбии. Однако описываемые события дают автору (и читателю) немало поводов для философских и поэтических размышлений. Помещая в колумбийском издании благодарности друзьям за помощь, оказанную ей в работе над романом, Лаура Рестрепо благодарит среди прочих «и Габо… чей гений и подавляет нас, и озаряет». Речь идет, конечно же, о Габриэле Гарсиа Маркесе.
Гилад Ацмон, саксофонист и автор пламенных политических статей, радикальный современный философ и писатель, родился и вырос в Израиле, живет и работает в Лондоне. Себя называет палестинцем, говорящим на иврите. Любимое занятие — разоблачать мифы современности. В настоящем романе-гротеске речь идет о якобы неуязвимой израильской разведке и неизбывном желании израильтян чувствовать себя преследуемыми жертвами. Ацмон делает с мифом о Мосаде то, что Пелевин сделал с советской космонавтикой в повести «Омон Ра», а карикатуры на деятелей израильской истории — от Давида Бен Гуриона до Ариэля Шарона — могут составить достойную конкуренцию графу Хрущеву и Сталину из «Голубого сала» Владимира Сорокина.
Коллекции бывают разные. Собирают старинные монеты, картины импрессионистов, пробки от шампанского, яйца Фаберже. Гектор, герой прелестного остроумного романа Давида Фонкиноса, молодого французского писателя, стремительно набирающего популярность, болен хроническим коллекционитом. Он собирал марки, картинки с изображением кораблей, запонки, термометры, заячьи ланки, этикетки от сыров, хорватские поговорки. Чтобы остановить распространение инфекции, он даже пытался покончить жизнь самоубийством. И когда Гектор уже решил, что наконец излечился, то обнаружил, что вновь коллекционирует и предмет означенной коллекции – его юная жена.
«Да или нет?» — всего три слова стояло в записке, привязанной к ноге упавшего на балкон почтового голубя, но цепочка событий, потянувшаяся за этим эпизодом, развернулась в обжигающую историю любви, пронесенной через два поколения. «Голубь и Мальчик» — новая встреча русских читателей с творчеством замечательного израильского писателя Меира Шалева, уже знакомого им по романам «В доме своем в пустыне…», «Русский роман», «Эсав».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.