Блондинки моего мужа - [26]

— Понять бы, какие именно дела, — вздохнула я. — Ну, предположим, будет у них Машина копия завещания. И что тогда?

— Видимо, то завещание, которое они хотят предъявить миру, и то, которое написал отец на самом деле, — это разные бумаги, — ахнула Мария. — Лжекузен же говорил, что у него все в этом городе схвачено. Полагая, что существует копия документа, а значит, подделку можно разоблачить, они вынуждены считать легальным действительное завещание. Но если копию уничтожить…

— Значит, нам нужно сорвать их планы и, раз никакой копии у нас на самом деле нет, мы должны найти и отобрать у злодеев настоящее завещание! — неожиданно для самой себя выпалила я. — Обнародуем настоящее завещание — и дело с концом!

— Браво! — поддержал воодушевившийся Жорик. — Завещание ведь хранится у Лихогона, так? Вот нам и вполне благородный повод нанести тайный визит нашему незадачливому шпиону… Есть у меня, кстати, одна идея. Вспомнил я сейчас кое-что важное! — тут Георгий запнулся и, с видом маньяка зловеще сверкнув глазами, резко посерьезнел. — Задача очень непростая. И совсем не для слабонервных.

— О боже! — тяжело вздохнула наша гостья, смиренно прикрыв увлажнившиеся глаза густым веером длинных ресниц. — Как все это… невероятно. Совершенно фантастические приключения. Может, мне просто уехать?

— Достанут, — стоял на своем Георгий. — Пока копию завещания им не отдашь или настоящее у них не отберешь, не видать тебе покоя.

Мария растерянно пробежалась глазами по присутствующим, ища поддержки. Артем, гордо вскинув подбородок, выдул у себя из глаз белесую прядь челки и уверенно ринулся в разговор.

— Не переживай, Маша. Дядя Жорик… — тут Темка запнулся, густо покраснел и отчаянно произнес: — Да что там дядя Жорик, я! Я сам что-нибудь придумаю. Не нужно тебе никуда уезжать. Что ж, этому типу типа подлог с рук сойдет? Нет уж. Будем восстанавливать справедливость. Я тебя в обиду не дам. Закроем все окна-калитки-двери и будем сидеть тут на осадном положении, пока дядя Жорик с Катериной что-то не решат с завещанием.

— Присоединяюсь! — подала голос я, сама удивляясь своему невольному порыву. — Тоже считаю, что в таких делах не убегать надо, а сражаться. Особенно когда есть кому тебе помочь.

Мария благодарно улыбнулась, и вокруг костерка сразу сделалось как-то уютнее. Внезапно накатившая тьма окутала сад, но островок нашего обитания, освещенный пляшущими языками пламени, казался сейчас действительно защищенным.

— Ну, — стараясь скрыть улыбку, проворчал Георгий, — раз у тебя, Мария, такие защитники, то моя помощь, я так полагаю, и не понадобится. А я уж было собрался поделиться своим планом относительно того, как нам добраться до настоящего завещания.

Еще минут десять мы распинались перед Георгием в уговорах. Тому, конечно, и в голову не приходило бросать гостью в трудной ситуации. Просто хотелось, чтоб его поупрашивали. Не без ехидства и лукавства я отчаянно взмолилась:

— Дорогой, ну прошу тебя, ну помоги! Без тебя дело можно сразу считать пропащим. Кто еще так качественно сумеет спрятаться в кустах или героически бежать из открытого гаража?

Глава шестая, личности подменяющая

Всю ночь я прокручивала в голове план Георгия и, едва провалившись в сон, беспокойно вернулась обратно, открыв глаза за минуту до звонка будильника. Подобное поведение было для меня редкостью и свидетельствовало о крайнем внутреннем напряжении. Еще бы! Сегодня днем меня ждали тесты, а вечером — собеседование. Ох, только бы взяли! Только бы взяли меня на эту вожделенную работу!

Будильник выключила. Любимую радиоволну врубила. Кофе сварила. Вот они — преимущества одинокой жизни. Все утро можно заниматься только собой. Никаких завтраков для кого-то, никакой толчеи в ванной, никаких споров о планах на день.

Отражение в зеркале подмигнуло решительно, но не слишком приветливо. Как и положено отражению деловой женщины. Ухожена, в меру сдержанна, не в меру умна и энергична. Хожу в брючных костюмах. Потому что удобно, а не из феминистических соображений. Макияж наношу так, что кажется, будто нет никакого макияжа. Еще привлекательна, но уже не считаю, что за это качество мне должно многое прощаться. Вредные привычки отсутствуют. Увлечение — интеллектуальные игры. В общем, все именно так, как нравится моему будущему шефу, информацию о вкусах и взглядах которого мне любезно предоставил детектив Собаневский.

Теперь о жизненных обстоятельствах. Вдова, имею двух малолетних детей — мальчиков, доверенных сейчас опеке моей престарелой матери, проживающей в деревне. Скучаю без сыновей страшно, потому периодически срываюсь в ночь и уезжаю за город. О выходных в городе и речи быть не может. Но что поделаешь? Когда заботы об обеспечении семьи внезапно ложатся на совершенно не готовые к этому плечи, приходится изворачиваться. Оставлять детей на бабушку, искать нормально оплачиваемую работу, снимать крошечную квартирку, в которую — на случай, если решат проверить, где живу, — и пригласить кого-то стыдно.

Едва я — с подачи того самого детектива Собаневского, но знать об этом никому не обязательно — узнала, что частному сыскному агентству г-на Лихогона требуется сотрудник, сразу поняла, что такой шанс упускать нельзя. Признаться, думала, все будет проще. Ну, зайду, ну, поговорю, ну, устроюсь… То, что собеседование может состоять из трех туров, мне и в голову не приходило. Что ж, хозяин — барин. Хотите — буду ваши глупые тесты проходить. Есть у меня, конечно, подозрение, что на эту вакансию я одна претендую. Во-первых, не видела никаких конкурентов вчера в приемной, когда пришла записываться на собеседование. Во-вторых, я об объявлении про работу узнала еще до выхода в свет газеты: слава богу, в редакции сохранились связи еще со времен моей бурной молодости, и связи эти детективу Собаневскому часто докладывали о делах конкурента. Узнала и, совершив дружественный визит в редакцию, незаметно изменила телефон работодателя в нужном мне объявлении. Сообщение Лихогона по-прежнему стояло в ряду со всякого рода маразматическими объявлениями вроде «Куплю гильотину для себя» или «В магазин требуется бухгалтер-материалист», но теперь уже с неправильными координатами. И вот, несмотря на полную мою монополию, в агентстве Лихогона мне все равно заявили, что требуется пройти сначала онлайн-тесты, а потом уже собеседование. Первый тест — заочный. Даже смешно стало! Столько шумихи вокруг обычного устройства на обычную работу. Тихая секретарша Лихогона — поминутно вздыхающая о чем-то личном аккуратистка средних лет и внешних данных, перепуганная всеми этими тестами не меньше меня, — выдала вчера мне в приемной указания. «Босс сказал, что на собеседование можно приходить, только если наберете не меньше 80 баллов. Возможно, он сам об этом забудет, вы все равно приходите, но лучше все-таки ответьте там на вопросы», — зашептала она мне, искренне сопереживая. Еще бы не сопереживать! Ведь если Лихогон не возьмет на работу меня, то не исключено, что претендентов больше и не появится. А она, тихая секретарша, совершенно не в состоянии справляться с таким количеством обязанностей.