— Ты уверен, что именно об этом человечество мечтало? Ты знаешь, когда твой отец буквально дрался на совете по развитию города, он говорил точно так же. Ты тогда учился, весь такой возвышенный, целеустремленный. А папа особенно не рассказывал о своей работе. Ну, градостроитель и градостроитель. Тогда в стране был подъем романтики космоса. Второе пришествие космопроходцев. Ты выбрал свое. Папа очень расстраивался. Но, видимо, так и должно быть. Я прошу тебя, побудь хоть немного на Земле. Папа слаб уже. И еще… он уверен, что ты достиг гораздо большего, чем он. Тебе вон уже и памятник ставить собираются в Долгопе, выпускник их все-таки. А отец…
— Мама, не надо так! Отец создал облик Москвы нашего времени, ведь…
— Ну, ты же знаешь, такое оценивается не сразу. А он и не претендовал.
— Мам, я вот точно на памятник себе не претендовал.
— Да ладно, думаю… О, наши летят! Мария! Где ты? Наши летят!
Жена Александра, пока шли сугубо личные разговоры, тихонько сидела в гамаке в дальнем углу лужайки. Но, услышав, как ее зовут, покинула место своего уединения и присоединилась к свекрови и мужу.
Новенький квадрокоптер плавно опустился на лужайку, разметав высоко постриженную траву.
— Пап, мам, ба! Вы телик не смотрите? — Таня выскочила из машины и кинулась к отцу.
— Нет, что-то случилось? — встревожилась Анна Ивановна.
— Передают, что от тех самых инопланетян, с которыми папа связь устанавливал, пришло первое сообщение. Не техническое. Скоро его покажут! — Глаза у девочки горели ярче пламени из дюз.
— Вот видишь! — сказал Василий Павлович сыну. — Я знал, что у тебя все получится!
20100−82 год
