Близкая женщина - [35]

– В истории тоже есть мистика, – возразил Майкл. – Нужно писать о ней с этой точки зрения, потому что…

– Да-да, ты уже много раз говорил мне об этом: история полна загадок. Но по мне, лучше уж бы ты работал в газете. Нет ничего более интригующего и загадочного, чем газетный репортаж. Вынюхивать, выслеживать и так далее…

– Ты говоришь так, словно ты работаешь ищейкой, – беззлобно сказал Майкл. – Прошу, садитесь! Даника, выпьешь лимонада?

Даника покачала головой.

– Я выпью, Майкл, – сказала Чилла, усаживаясь на веранде в плетеное кресло и кладя ногу на ногу. – Только, пожалуйста, сообрази чего-нибудь покрепче.

Майкл бросил на сестру суровый взгляд и исчез.

– Он хороший брат, – сказала Чилла. – И мне действительно хотелось бы, чтобы он работал в газете. Тогда бы мы могли видеться чаще…

Даника опустилась в кресло рядом.

– Он не говорил, что вы приедете.

– Он и не знал об этом, – сказала Чилла, играя кончиками косынки и внимательно посматривая на Данику. – Вчера вечером я обнаружила, что все гостиницы в городе переполнены из-за наплыва делегатов съезда. А здесь – благодать: тихо, спокойно. Я решила этим воспользоваться. Потом мне придется вернуться в Сент-Луис и снова окунуться в этот бедлам.

– Глядя на вас, не скажешь, что вы делаете политические репортажи, – осторожно заметила Даника.

– Главным образом, я занимаюсь всяческими расследованиями. Но когда на носу выборы, каждый так или иначе оказывается в это втянут. Впрочем, я не жалею. Дело увлекательное.

– Неужели в Сан-Франциско тоже столпотворение? Я думала, что там предвыборная кампания Пикарда проходит спокойно, без суеты.

– Смотря, с чем сравнивать. Пикарду приходится соответствовать. Грядут изрядные баталии. Часть делегатов стоит за коренные изменения в платформе. Они требуют, чтобы президент пересмотрел политику в области экономики и внешней торговли.

Что-что, а это Даника могла понять. Блейк и ее отец тоже поддерживали Джейсона Клейвлинга по той же причине, хотя отличия их программы от президентской были значительные.

– Надеюсь, они не зайдут слишком далеко, – сказала Даника.

– Нет, конечно… А вот и мое питье!

Она взяла из рук Майкла высокий бокал. Майкл предложил второй бокал Данике на тот случай, если она передумала. Но она снова покачала головой, и он поставил бокал на стол. Усевшись в кресло напротив, он поинтересовался:

– О чем беседа? Надеюсь, не о политике?

– О ней самой, – покаялась Чилла. Но только для того, чтобы перебить брата.

– Должен тебя предупредить, в политике Даника кое-что смыслит, – поспешно сказал Майкл.

Он хотел предостеречь сестру от того, чтобы она не болтала лишнего. У нее был острый язычок. Ее политические воззрения были ему хорошо известны и волновали мало, но он опасался, как бы она не задела своими высказываниями Данику.

– Ее отец – Уильям Маршалл, – добавил Майкл.

Чилла поперхнулась. Закашлявшись, она принялась стучать себя ладонью по груди.

– Уильям Маршалл? Ты серьезно?

Она посмотрела на Данику, которая виновато улыбнулась и кивнула.

– Майкл, ты ухаживаешь за врагами! – продолжала изумляться Чилла.

Она, конечно, шутила, но Даника почувствовала и серьезный подтекст в словах Присциллы.

– Вовсе я за ней не ухаживаю, – сказал Майкл. – К тому же заметь: она замужем. Мы с ней просто друзья. Благодаря Данике я стал более трезво смотреть на жизнь…

– Да, мир все же так тесен! – пробормотала Чилла, погружаясь в задумчивость. – Даника Линдсей. Даника Маршалл… Что-то очень знакомое…

– Это потому, что ты столько лет писала об ее отце, – сказал Майкл. Он уже довольно хорошо знал Данику, чтобы понять, что, несмотря на напускное спокойствие, она чувствует себя очень неуютно. – Может, хватит об этом? А, Чилла? Не забивай себе голову.

Но Чилла была весьма въедливой особой. Ее брат любил маленькие сюрпризы, а она была склонна к распутыванию всяческих интриг.

– А как ваш отец относится к тому, что вы соседствуете с Бьюкененом? – поинтересовалась она у Даники.

– Он вообще об этом ничего не знает. Блейк и я купили этот дом лишь несколько месяцев тому назад, и мои родители здесь еще не были.

Мысль Чиллы получила иное направление.

– Блейк Линдсей… – проговорила она. – Он имеет отношение к «Истбридж Электроникс» в Бостоне. Так?

– У Чиллы фотографическая память, Даника. Она, наверное, уже припоминает соответствующие газетные заголовки…

– Ну, конечно, – сказала Чилла, – он поддерживает кандидатуру Клейвлинга. Я права?

– Совершенно верно, – кивнула Даника.

Это было общеизвестно. И Даника этого нисколько не стыдилась. Если на выборах будет выдвинута кандидатура Клейвлинга, она сама намеревалась голосовать за него. Единственное, что ее беспокоило, это то, что этот человек отнимал столько времени и сил у ее мужа.

– Ваш отец – большой приятель Клейвлинга, – наморщила лоб Чилла. – Что-то не припомню… Об Уильяме Маршалле столько писали, но, кажется, ни разу не упоминали о его дочери…

– Мои родители позаботились о моем спокойствии, – холодно сказала Даника.

Майкл, которому становилось все неуютнее, попытался направить разговор в другое русло.

– Вот видишь, Чилла, – сказал он, – а о твоем спокойствии никто не заботился. Может, поэтому ты превратилась в такую агрессивную фурию, для которой нет ничего святого?