«Ближние люди» первых Романовых - [123]

(так в тексте; надо: 1682-го. — В. К.)»[396].

Память, оставленная Артамоном Сергеевичем Матвеевым в делах царства, оказалась противоречивой. Историк Василий Татищев говорил о нем: «…сильной, но тайной времянщик у его величества был и во многих тайных розысках и следствиях употреблялся»[397]. Но, говоря о казни боярина Матвеева, даже Сильвестр Медведев, принадлежавший к «партии» царевны Софьи, не мог не отдать ему должное: «…иже бе человек остр в разуме, и гражданским делом искусен зело»[398].

Самодержавие и «ближние люди» московских царей XVII века

Самодержавие — коренное явление российской истории. Без понимания характера царской власти нельзя постичь особенности развития страны и мировоззрение людей, живших в эпоху Московского царства. Известна идущая из давних времен поговорка: «Царь хороший, бояре плохие». Обычно она воспринимается как доказательство «царистских иллюзий» народа, недовольного властью. Действительно, разинское: «бояр выводить из Москвы» — говорит о надеждах на царя, обязанного избавиться от неугодных бояр, обвиненных в неправедном суде, корыстолюбии и измене. Убрать одних и приблизить других: справедливых, бескорыстных и верных. И если царь в какие-то времена лишен надежных советников, тогда и вмешивался «мир», восставая против бояр, требуя их казни.

Но откуда взялась сама идея необходимости доброго царского «совета», без которого ничего в государстве не «строится»?

Рядом с московскими великими князьями, а потом и царями всегда были «ближние люди». Их первенствующее место завоевывалось в Боярской думе благодаря аристократическому происхождению и давности службы. В этом случае, как и в случае с местничеством, существовали определенные правила, нарушить которые царь не мог. В Думе должны были присутствовать старшие князья Мстиславские, Шуйские, Воротынские, Трубецкие, Одоевские, Голицыны, представители родов оболенских, суздальских, ростовских и ярославских князей и старомосковского боярства. Боярская дума — важный инструмент, позволявший великим князьям и царям управлять Русским государством в XV–XVII веках. Пожалованные в Думу бояре получали в управление Казну и Дворец, назначались воеводами московского войска и вели дипломатические переговоры с иностранными державами, ведали судом, учетом и распределением собственности, сборами налогов.

Выделение одного или двух-трех «ближних людей», больше других участвовавших в совете с царями, — естественное продолжение опыта управления с помощью Боярской думы. Выбор царя оспаривать не могли, но возвысившиеся над другими царские советники начинали испытывать на себе давление боярских «партий», стремившихся провести своих родственников в ближний круг царя, где распределялись должности, раздавались щедрые царские пожалования за службу. Иногда «ближние люди» своим присутствием в Думе нарушали сложившееся правило учета родословного старшинства. В этом случае всё их влияние держалось на поддержке царя, выделявшего таких советников среди других бояр. Как только эта поддержка уходила, исчезало и влияние на дела «ближнего человека», и дальше его судьба могла быть очень незавидной.

При дворе юного царя Михаила Федоровича ближний царский круг стал состоять преимущественно из Романовых и их родственников. Несмотря на смертную вражду, Романовы многому учились у Бориса Годунова. Главные принципы формирования Думы — происхождение и давность службы — остались неизменными, как во времена династии московских великих князей. Только преимущество при назначениях в Думу стали получать аристократы из родственных Романовым родов. Появился новый чин «спальников» — «комнатных людей», служивших во дворце[399], входивших в круг приближенных людей. Со временем определилась роль первого «ближнего человека» — князя Ивана Борисовича Черкасского, ставшего руководителем правительства царя Михаила Федоровича.

Михаил Романов официально стал первым «самодержцем». С 25 марта 1625 года была введена новая печать, где к изображению двуглавого орла добавили корону, и «на печати и в подписи» в «государьском имянованье» появилось слово «самодержец»[400]. Однако такая перемена имела отношение прежде всего к отказу царя от совета с представителями разных «чинов» на земских соборах. Отношения царя и бояр строились на прежних основаниях, разве что добавился еще совет с другим великим государем, как называли отца царя патриарха Филарета. Бояре при царе Михаиле Федоровиче могли попадать в опалу, но их больше не казнили из-за одного царского гнева, как было при Грозном. Самодержец на троне по-прежнему нуждался в боярском совете и не мог обходиться без него. И это было не только правом, но и обязанностью царя, неписаным ограничением царской власти.

«Ближние люди» были одновременно и «сильными людьми». Право сильного основывалось на исключительном значении членов Боярской думы. Царская милость и пожалования боярам часто были, как тогда говорили, «не в образец». Оборотной стороной становился произвол, превращавший ближних царских советников в людей, недоступных для любого суда, как это произошло с боярином Борисом Ивановичем Морозовым. Противодействие «мира» «сильным людям» стало основой московского бунта 1648 года и выступлений в других городах.