Ближе смерти и дальше счастья - [27]

Одри медленно встала. Ее подташнивало от волнения, во рту был неприятный металлический привкус. Она уже не спрашивала себя ни о чем. Бешенство есть бешенство. Стоит разозлиться до белого каления, и ты отвечаешь за себя не больше, чем в белой горячке. Одри ни о чем не думала. Она не придумывала свой новый план, тем более в деталях. Он возник сам, сразу, как единое целое.

Но перед тем, как приступить к его осуществлению, Одри потребуется проверка. Последняя.

Так… и кто у нас там, кроме Рича, имеет судимость? Ну-ка, радость ты моя механическая, признавайся… ты ведь не сможешь мне соврать. Разве что отмолчаться… но очень ненадолго. Да и какие у тебя на то основания? Незачем тебе молчать. Список скрывающих судимость… и кто же из наших коллег на самом деле бывшие уголовнички?

Не важно… важно то, что их много… слишком много для случайного совпадения. Таких совпадений не бывает.

Наивные ребята… такие же наивные, как и Рич. Те, кто поверил, что им удалось подделать личные данные. Удалось обмануть машину. Как же! Это их обманули… обманули, провели… вот они — крапленые карты для грязных миссий! Расходный материал. Те, кто в критической ситуации поступит не так, как велит устав и кодекс наблюдателя, а так, как Рич. То есть вполне предсказуемо. И если понадобится, ими — и не только ими — пожертвуют без колебаний и сомнений. Какие там сомнения у компьютера? Это у человека бывают сомнения, а у компьютера это называется сбоем программы… вроде того, который сейчас произойдет.

Нет, к основной базе данных у агентов доступа нет. Равно как и к резервной. Нет у них такого допуска. А у Одри — есть. Потому что агентом она стала, чтобы быть ближе к Ричу, а до того ее рабочее место было именно здесь, в административном корпусе. В программном отделе. И ей вовсе незачем ломиться в машину через главные ворота. Что ты за программист, если у тебя нет черного хода… а лучше — нескольких!

Рутинное обновление рабочей базы данных из резервной происходит нечасто, правда? Что поделаешь, не спешит она обновляться без причин. А вот мы тебя сейчас поторопим… потому что причина для спешки есть. Обновление должно начаться прежде, чем пройдет сигнал от терминала. И после обновления никаких следов моих запросов не останется — потому что их не было в резервной базе данных. И уж тем более следов запроса в базу по носителям. А вот потом…

Покинув центральный корпус, Одри направилась не в адапт, а в переходный отсек. Только бы там никого не было.

Никого.

В первую очередь Одри проверила, кто из наблюдателей сейчас в командировке — на жаргоне Управления так назывался переход. Крайски сказал правду. Ни души живой. Все в естественных телах. Тем лучше. Никаких угрызений совести. Одри села за терминал.

— Введите опознаватель.

— Добрый день, наблюдатель Брентон.

— Добрый вечер.

— Сформулируйте задачу.

— Переход в определенного носителя.

— Идентифицируйте носителя.

Одри ввела координаты планеты и назвала Эйлене-Аят. Через мгновение на терминале замерцало: «Ошибка. Переход запрещен».

Одри с трудом взяла себя в руки.

— Задача: сформулировать сущность ошибки.

— Острая психическая несовместимость с носителем. Повторяю: запрещение перехода.

Одри стерла весь разговор из блока памяти и тяжело задумалась. Должен же быть какой-то выход. Она снова ввела Диалоговый режим.

— Введите опознаватель.

Одри казалось, что она сама точно такая же машина, как и та, что с ней разговаривает, только похитрее.

— Добрый день, наблюдатель Брентон.

— Добрый день.

— Сформулируйте задачу.

— Специальная тест-программа. — Обозначение программы Одри сформулировала на ходу. — Переход в определенного носителя с остро выраженной психической несовместимостью. Цель перехода: рутинная проверка наблюдателя.

— Идентифицируйте носителя.

Назвав носителя, Одри ждала затаив дыхание. Должно, должно получиться! Если эта формулировка не сработает не сработает никакая.

— Переход разрешен.

Ур-ра-а! Теперь завершающий штрих.

— Продолжение задачи.

— Введите данные.

— Через четыре минуты после завершения перехода обновить базу данных из основной. — Принято.

«Люблю компьютеры, — подумала Одри. — Что в них хорошо — совершенно думать не умеют».

Странное дело — Одри испытывала перед безупречно исполнительной железякой нечто вроде вины… той вины, которую никто так и не удосужился испытать перед ней… и Деайнимом… и Ричем… ты прав, Дени, — вечная ему память…

А вот теперь ловите, мерзавцы! Сразу же после завершения перехода основная база данных обновится из резервной — той, где есть все данные… даже и о «летучих голландцах» — ни один из них не будет потерян… все данные в ней есть — вот только запросов моих нет… никаких следов… если весь прежний опыт не обманывает Одри, полное обновление должно закончиться примерно через три минуты, но так уж и быть — еще одну добавим на всякий случай… я уйду — слышите, вы!.. уйду, а четыре минуты спустя вы уже не сможете отследить мой уход… никто не сможет… даже если перетрясти весь банк данных по носителям — НЕ по агентам! — не сможет…

Кому, как не Одри, знать — ничего из этого не получится. Поиск агента вне естественного тела возможен только узконаправленный, а не общий. Пройтись по всем без исключения носителям, сколько их есть в базе данных, дело недолгое — минут от силы двадцать, не больше. Вот только поиск такой лишь на одно и способен: подтвердить, что одно из тел занято. И не более того. Чтобы найти — чтобы действительно найти агента и выдернуть его из носителя, этого не довольно. Нужно проверить каждого носителя в отдельности. КАЖДОГО. По две минуты двадцать шесть секунд на проверку. Так сколько носителей, вы говорите, значится в базе данных Космодиста? И сколько столетий понадобится, чтобы проверить их по отдельности каждого?