Ближайшие союзники? Подлинная история американо-израильских отношений. Том I. Эпоха межгосударственных войн: от Второй мировой до Войны Судного дня. 1945–1973 - [102]

В декабре 1969 года должен был состояться саммит глав арабских государств, и представители Госдепартамента были обеспокоены тем, что он может привести к негативным последствиям для США. А. Атертон и Дж. Сиско рекомендовали У. Роджерсу как можно скорее публично изложить основные положения американской позиции. Госсекретарь согласился с аргументами своих подчиненных. Речь, которую он произнес при первой же удобной возможности — на конференции в Вашингтоне, посвященной, вообще говоря, совершенно другой теме — проблемам образования взрослых, — стала одним из самых важных выступлений, которые ему когда-либо приходилось делать в период пребывания на посту госсекретаря. В отношении проблемы достижения соглашения между Израилем и Египтом У. Роджерс заявил, что подход, которого придерживается администрация США, заключается в том, чтобы потребовать от Египта согласиться взять на себя конкретное обязательство о стремлении к миру, а от Израиля — вывести свои войска «к международной границе между Израилем и Египтом, которая существовала на протяжении более чем полувека [так в оригинале]»[441].

В арабском мире эта речь в целом достигла целей, к которым стремился Госдепартамент; в Иордании и Саудовской Аравии она встретила явную поддержку. Отдельные лидеры арабских государств увидели в предложениях госсекретаря свидетельство того, что Вашингтон может относиться к их чаяниям с тем же пониманием, что и к чаяниям Израиля.

В Израиле же взяли время на раздумья — идти на лобовое столкновение с США правительство страны, естественно, не хотело, но и сделать вид, что ничего не произошло, не могло. 10 декабря 1969 года кабинет министров сделал заявление, в котором подтвердил желание Израиля достичь мирного договора с Египтом и принять участие в прямых переговорах с полномочными представителями этой страны. В этом заявлении не содержалось прямого указания на то, что Израиль отвергает План У. Роджерса, однако выражалось сожаление по поводу того, что американские дипломаты сформулировали требуемые от Израиля масштабные уступки еще до того, как египетские руководители в принципе согласились вести с Израилем переговоры о мире. С критикой Плана Роджерса Іолда Меир выступила с трибуны Кнессета 15 декабря 1969 года[442]. Одновременно с этим было решено, что министр иностранных дел Израиля Абба Эвен будет направлен в Госдепартамент для разъяснения израильской позиции и дальнейших переговоров[443]. 15 декабря А. Эвен отправился в Вашингтон. Он беседовал с У. Роджерсом на протяжении двух с половиной часов 16 декабря и на следующий же день вернулся в Иерусалим.

Министр иностранных дел был шокирован, узнав, что всего лишь через двадцать четыре часа после его отъезда из столицы США американские дипломаты, не предупредив его об этом ни намеком, представили свои предложения в отношении возможных параметров соглашения между Израилем и Иорданией. Они были сходны с американским планом соглашения между Израилем и Египтом, представленным 28 октября 1969 года, и предусматривали вывод израильских сил со всей территории Западного берега, за исключением взаимно оговоренных и не то чтобы очень существенных корректировок пограничной линии; также предусматривалось совместное иорданско-израильское управление Иерусалимом. У. Роджерс и Дж. Сиско были обеспокоены тем, что если США будут прилагать больше усилий во благо Египта, бывшего союзником СССР, чем в поддержку Иордании, союзницы США, то доверие короля Хусейна к США будет подорвано. Ход мыслей американских дипломатов можно понять, но факт сокрытия ими своей концепции от только что посетившего Вашингтон руководителя израильской дипломатии не может свидетельствовать ни о чем, кроме как о полном пренебрежении тогдашним руководством США, как президентом Р. Никсоном, так и госсекретарем У. Роджерсом, интересами Израиля, в том виде, как их отстаивало демократически избранное правительство еврейского государства.

А. Эвен был в ужасе; он воспринял происшедшее и как личное оскорбление. При этом он хорошо понимал то, в чем У. Роджерс и Дж. Сиско могли не отдавать себе отчет: Иудея, Самария и Иорданская долина, называемые американцами Западным берегом Иордана, имели (и имеют) для значительного большинства еврейского населения Израиля существенно большее историко-символическое и военно-политическое значение, чем Синайский полуостров, а объединенный в ходе Шестидневной войны и сразу объявленный единой и неделимой столицей Иерусалим стал восприниматься как высшее воплощение многовековых национальных чаяний. Полный вывод израильских сил с Синайского полуострова в обмен на мирный договор с Египтом израильское правительство было готово рассматривать; спустя десять лет, в 1979 году, на этих условиях договор между двумя странами и был заключен. Однако в отношении Иерусалима, Иудеи, Самарии и Западного берега позиция израильского руководства (и общества) была — и остается — принципиально иной.

Параметры арабо-израильского урегулирования, представленные американскими дипломатами 18 декабря 1969 года, в связи с содержащимся в них требованием вывести силы ЦАХАЛа из Иудеи, Самарии и Иорданской долины, способствовали существенному внутриполитическому сближению в Израиле. И глава правительства Голда Меир, и лидер крупнейшей оппозиционной партии «Херут» [ «Свобода»] Менахем Бегин видели в этой ситуации вызов, который требовал жесткой реакции. Послу И. Рабину было предписано вернуться в Израиль для проведения срочных консультаций.