Блеск тела - [59]

– Смотрите-ка! Ведь кругом одни хапуги и проститутки! Сталина нужно поднимать, твою в колено! – ворчал дед Брюсли, видя веселую вакханалию бездуховной сытости.

– Да где ж его теперь взять, такого усатого? – ехидно спросил Доброе Утро.

В ответ дед Брюсли только засопел.

– Давайте узбагоимся и, пока есть время, еще раз повторим наш план, – нарочито гнусаво предложила Морковка, которой стало скучно разглядывать тротуары, заполненные праздной толпой.

– Докладывай ты, Жека, – отдал команду командор автопробега.

Доброе Утро начал говорить:

– Значит, так. Через полчаса Аскари, как обычно, начнет уборку Мавзолея. Ты, Алёна, подходишь к боковому входу и отвлекаешь на себя внимание охраны каким-нибудь глупым вопросом.

Морковка тут же надулась.

– Почему это у меня глупые вопросы?

– Потому, что ты ничего кроме «Желаний Тантры денежного потока» не читаешь, – вступился за друга Очкарик.

На это даже Морковке возразить было нечего. Она смолчала, а Доброе Утро продолжил:

– Пока Алёна будет сводить охрану с ума, Аскари обесточит Мавзолей. Затем откроет изнутри двери главного входа. Без электроэнергии видеокамеры и все замки перестанут работать. Мы сможем забраться в саркофаг.

– А как эта дочь непролазных джунглей отключит электричество? – спросил дед Брюсли.

Морковка обиженно пробурчала:

– Элементарно, Ватсон! В Мавзолее есть скрытая розетка, чтобы можно было подключить пылесос и тому подобные штуки. Аскари просто сунет шпильку в розетку, а потом обратно вытащит. Я ее научила. Пульт охраны вместе со светом вырубится.

Очкарик многозначительно произнес:

– Короткое замыкание – страшная сила в неумелых руках!

– Между прочим, Аскари будущий политолог и вегетарианка! – обиделась за новую подругу Морковка.

– О, вегетарианка?! Это как? – заинтересовался Доброе Утро.

– Людей она не ест, если тебя это беспокоит!

Посмотрев на Морковкино злое лицо, Доброе Утро предпочел озвучивать дальнейший порядок действий:

– Итак, свет гаснет. Пока охранники в темноте определяются, входим втроем в склеп забытого кумира через главные двери: я, Очкарик и Манчестер. Мы с Очкариком по быстроляну меняем местами покойников и исчезаем в ночи, таща следующего мертвеца на своих плечах. Красная тачанка с дедом Брюсли на облучке будет ждать нас за Покровским собором.

– Господи, как все это задрало! – в сердцах заметила Морковка.

– А охранники нашу троицу не заметят? – спросил ее дед Брюсли. – Они же рядом будут.

– Нет, не рядом. Помещение охраны отделено от траурного зала стенкой, – ответила Морковка, – а в траурном зале нет ничего кроме саркофага и сквозняков. Я Мавзолей в Интернете досконально изучила. И Аскари многое рассказала, как уж смогла. Но предупреждаю – времени у вас, мальчики, будет немного. Причем, действовать придется на ощупь. Смотрите на Аскари не наткнитесь – ее в темноте будет не видно. И покойников не перепутайте, а то еще обратно Манчестера притащите.

– Обижаешь? В питерском же морге не перепутали, – оскорбился Доброе Утро. – Там ведь тоже два покойника было.

– А кто второй? – заинтересовалась Морковка.

– Какой-то Дуремар. Тоже жулик, наверное. Меня моя знакомая специально предупредила, чтобы я Манчестера забрал.

– И что мы будем делать после нашего киднэппинга? – задал вопрос Очкарик.

Морковка улыбнулась.

– Если сегодня все пройдет на ура, то завтра к полуночи поедем в Митинский крематорий. В крематории избавимся от трупа и вернемся домой. Предупреждаю – будет немного страшно, но я все продумала. Ничего, прорвемся!

– А кому достанется бриллиант? – задал новый вопрос Очкарик.

– Никому! – отрезала Морковка. – Пусть Манчестер его так и хранит.

– Конечно, настоящий бриллиант в пузе придаст нашему покойнику дополнительный блеск, – согласился Очкарик.

– Мне все равно, в чьем чреве будет храниться сокровище. Лишь бы вы мне за комнату заплатили, – добавил дед Брюсли.

Доброе Утро с готовностью кивнул.

– Заплатим, дед. Я же обещал. Нужно только в Питер поскорее вернуться.

Ободранная «шестерка» с петербургскими номерами шустро пробежалась по Васильевскому спуску, свернула к Храму Василия Блаженного и замерла на полупустой автостоянке под огромной рекламной растяжкой с надписью «Проктология». Вокруг не было видно ни души. Хотя солнце давно угасло, но распаренная ночь, сменившая знойный день, распугала любителей погулять на главной площади страны. Лишь одинокий «ментомобиль» неподалеку от Спасской башни с парой осоловевших полицейских внутри оживлял безлюдье.

– Ночка-то выдалась темная, воровская, – заметил дед Брюсли, тоном заправского рецидивиста.

– Ладно, я пошла отвлекать, – сказала Морковка, посмотрев на часы. – Вы, мальчики, должны быть у входа в Мавзолей через десять минут.

– Удачи, Алёна! – хором пожелали остальные.

– К черту! Если не вернусь, прошу считать меня коммунисткой!

Морковка выбралась из «шестерки», распустила свои иголки, одернула сексуальную мини-юбку, три раза для тренировки зазывно улыбнулась и, виляя тощими бедрами, направилась к всем известному темному зданию, копирующему формы древневавилонских храмов-зиккуратов.

– Ну, а вы, волокиты, готовы? – спросил дед Брюсли Очкарика и Доброе Утро, когда те вытащили Манчестера наружу.