Блеск тела - [45]

– Это кто?

– Конь в пальто! – загудел нечеловеческим голосом Пограничник. – Как твое ничего, ребе Фруткин?

– Да потихонечку, – осторожно ответил Фрутков.

– А я роюсь в дерьме, – весело пожаловался Пограничник. – Вкалываю, понимаешь, как Незнайка на Луне!

Все же было очень заметно, что детская литература ему близка.

– Мое решение не изменилось, товарищ генерал, – торопливо перебил Фрутков, добавив в свои слова необходимую долю твердости.

– Ну и зря ты так, громадянин, – неожиданно добродушно протрубил Пограничник. – Ведь как аукнется, так и откликнется. Слыхал такой народный постулат? И советую тебе, ребе, на наше кривосудие не надеяться. Не спасет. Проверено уже многими.

Не отвечая, Фрутков посмотрел на циферблат своих платиновых «Патек Филипп», стоимостью в Монголию. Время поджимало. Ему вот-вот должна была нанести очередной эротический визит Ноги Шире. Путь к итальянскому дивану в кабинете был открыт. Люба отправилась на тотальный шопинг по питерским бутикам, а это – Фрутков знал по опыту – надолго. Поэтому, закончив, однообразный как зубная боль, разговор с Пограничником, Фрутков, больше не медля ни минуты, позвонил Большому Плохому Парню.

2. Тетя Галечка и Аскари

В это же самое время, когда в Санкт-Петербурге несчастный, осажденный заботами и снедаемый тревогой за свое кислое будущее олигарх, уныло ковырял в зубах, в Москве, на одной из тихих уютных улочек Замоскворечья, отлично выспавшиеся участники автопробега с аппетитом уплетали горячие оладьи с медом, запивая их вкусным чаем. Они уже вполне акклиматизировались в столице.

Угощением гостей занималась тетя Галечка – невысокая полная энергичная женщина с круглым лицом, покрытым как молочная пенка, густой паутинкой морщин. За ее столом в маленькой кухне небольшой двухкомнатной квартиры на последнем этаже невзрачного панельного дома экономной советской постройки завтракали пять человек: дед Брюсли с неизменной фляжкой спорыша, Морковка в наушниках, Очкарик, читающий «Простые и самые эффективные упражнения для ягодиц».7 Доброе Утро и Аскари – жиличка тети Галечки.

История Аскари была проста, как банан. Три года тому назад наивная чернокожая девушка приехала в холодную Россию из жаркой Африки, чтобы учиться на политолога. Зачем в далекой африканской стране понадобились политологи, так никто никогда и не узнал. Оказавшись без родительского присмотра, Аскари с интересом прошла огонь, воду, медные трубы, чертовы зубы, Крым и рым столичной студенческой жизни. Научилась немного говорить по-русски, запивать водку пивом, курить ганджубас, одеваться. За три года Аскари доверчиво пожила по очереди с тремя молодыми людьми – тоже студентами из неутомимо развивающихся стран: сомалийцем, ливанцем и венесуэльцем. Ее последний бойфренд-венесуэлец молчаливо поделился с девушкой пикантной болезнью, поэтому, после оглушительного латиноамериканско-африканского разговора, влюбленные мирно расстались. Проходя лечение, будущий политолог познакомилась с тетей Галечкой, которая работала санитаркой в вендиспансере. В результате их знакомства Аскари сняла у тети Галечки комнату, устроилась на лето работать уборщицей, сделала себе новую прическу из дредов (издалека правда казалось, что из головы растут какашки, но вблизи было вполне ничего себе) и начала приводить в порядок собственную жизнь.

Сейчас Аскари доброжелательно скалила большие белые зубы, слушая разговор гостей. Она мало что понимала, но эти люди ей нравились. Такие интеллигентные. Нравились все кроме Манчестера, который вместо завтрака охлаждался в ванне с холодной водой.

Вчера вечером, когда ободранная красная «шестерка» остановилась во дворе неказистой московской пятиэтажки возле фанерного щита с грозным предупреждением «Машины на выезде не ставить! Штраф: ломом по стеклу!», дома была одна тетя Галечка. Аскари отсутствовала, потому, что присутствовала на работе. Она мыла полы и протирала стены по вечерам.

Подъездная дверь была открыта, домофон не работал, поэтому уставшие путешественники, волоча на себе Манчестера, из последних сил вскарабкались на пятый этаж.

– Ну, Алёна, смотри! Если твоей родственницы не окажется дома, я не знаю, что сделаю, – пропыхтел Доброе Утро. – У нас и так уже таскание трупа, как образ жизни.

Морковка, нагруженная сумками и словарем

,ничего не ответила. Она сама еле дышала. Манчестер тоже выглядел не лучше. Его лицо распухло. На коже стали появляться трещины, из которых сочилась отвратительная вонючая зелено-коричневая жидкость. Покойник был, так сказать, на последнем издыхании.

К счастью, тетя Галечка оказалась дома. Морковка грохнула на пол сумки, по-родственному обнялась с ней и расцеловалась.

– Как ты выросла, Алёна! Как приятно, что ты, наконец, вспомнила меня! – растроганно повторяла во время церемонии приветствия тетя Галечка.

Морковка представила своих спутников и спросила:

– Тетя, мы сможем у тебя перекантоваться?

Оглядев всех по очереди, тетя Галечка с подозрением спросила:

– Пьяные оргии не будете устраивать?

Дед Брюсли даже покраснел от возмущения и негодующе замахал руками.

– Ну что вы! Конечно, нет.

Тетя Галечка разочарованно вздохнула.