Блеск и нищета куртизанок - [2]

Между тем за юным денди, не замечаемый им, следовал, перекатываясь, как бочонок, толстый и коренастый человек в маске разбойника.
To every one familiar with the opera this disguise betrayed a stock-broker, a banker, a lawyer, some citizen soul suspicious of infidelity.	Завсегдатаи Оперы угадывали в этом домино какого-нибудь чиновника или биржевого маклера, банкира или нотариуса, короче сказать, какого-нибудь буржуа, заподозрившего свою благоверную.
For in fact, in really high society, no one courts such humiliating proofs.	И в самом деле, в высшем свете никто не гонится за унизительными доказательствами.
Several masks had laughed as they pointed this preposterous figure out to each other; some had spoken to him, a few young men had made game of him, but his stolid manner showed entire contempt for these aimless shafts; he went on whither the young man led him, as a hunted wild boar goes on and pays no heed to the bullets whistling about his ears, or the dogs barking at his heels.	Уже несколько масок, смеясь, указывали друг другу на этого зловещего субъекта, кое-кто окликнул его, какие-то юнцы над ним подшучивали; всем своим видом и осанкой этот человек выказывал явное пренебрежение к пустым остротам: он шел вслед юноше, как идет, не замечая ни лая собак, ни свиста пуль вокруг себя, кабан, когда его преследуют.
Though at first sight pleasure and anxiety wear the same livery - the noble black robe of Venice - and though all is confusion at an opera ball, the various circles composing Parisian society meet there, recognize, and watch each other.	Пусть с первого взгляда забава и тревога облачены в один и тот же наряд - знаменитый черный венецианский плащ - и пусть на маскараде в Опере все условно, однако ж там встречаются, узнают друг друга и взаимно друг за другом наблюдают люди различных слоев парижского общества.
There are certain ideas so clear to the initiated that this scrawled medley of interests is as legible to them as any amusing novel.	Есть приметы, столь точные для посвященных, что эта Черная книга вожделений читается как занимательный роман.
So, to these old hands, this man could not be here by appointment; he would infallibly have worn some token, red, white, or green, such as notifies a happy meeting previously agreed on.	Завсегдатаи не могли счесть этого человека за счастливого любовника, потому что он непременно носил бы какой-нибудь особый знак, красный, белый или зеленый, указывающий на заранее условленное свидание.

Was it a case of revenge?	Не шло ли тут дело о мести?
Seeing the domino following so closely in the wake of a man apparently happy in an assignation, some of the gazers looked again at the handsome face, on which anticipation had set its divine halo.	Кое-кто из праздношатающихся, заметив маску, что следовала столь неотступно за этим баловнем счастья, снова вглядывался в красивое лицо, на котором наслаждение оставило свой дивный отпечаток.
The youth was interesting; the longer he wandered, the more curiosity he excited.	Молодой человек возбуждал интерес: чем дальше, тем больше он подстрекал любопытство.
Everything about him proclaimed the habits of refined life.	Впрочем, все в нем говорило о привычках светской жизни.
In obedience to a fatal law of the time we live in, there is not much difference, physical or moral, between the most elegant and best bred son of a duke and peer and this attractive youth, whom poverty had not long since held in its iron grip in the heart of Paris.	Согласно роковому закону нашей эпохи, мало что отличает, как в физическом, так и в нравственном отношении, изысканнейшего и благовоспитаннейшего сына какого-нибудь герцога, или пэра от прекрасного юноши, которого совсем недавно в самом центре Парижа душили железные руки нищеты.
Beauty and youth might cover him in deep gulfs, as in many a young man who longs to play a part in Paris without having the capital to support his pretensions, and who, day after day, risks all to win all, by sacrificing to the god who has most votaries in this royal city, namely, Chance.	Под обличием красоты и юности могли таиться глубочайшие бездны, как и у многих молодых людей, которые желают играть роль в Париже, не обладая средствами, соответствующими их притязаниям, и все ставят на карту, чтобы сорвать банк, каждодневно принося себя в жертву Случаю, наиболее чтимому божеству этого царственного города.
At the same time, his dress and manners were above reproach; he trod the classic floor of the opera house as one accustomed there.	Его одежда, движения были безукоризненны, он попирал классический паркет фойе, как завсегдатай Оперы.
Who can have failed to observe that there, as in every zone in Paris, there is a manner of being which shows who you are, what you are doing, whence you come, and what you want?	Кто не примечал, что здесь, как и во всех сферах парижской жизни, принята особая манера держаться, по которой можно узнать, кто вы такой, что вы делаете, откуда прибыли и зачем?
"What a handsome young fellow; and here we may turn round to look at him," said a mask, in whom accustomed eyes recognized a lady of position.