Бледные короли и принцы - [35]

— Как здорово иметь дело с профессионалом! — согласился я. — Когда я спросил ее, не спала ли она с Вальдесом, она скрылась от меня в женском туалете. Видела бы ты ее лицо в тот момент!

— Ты решил, что она ревновала Вальдеса к Эмми?

— Да. А может и к Эстэве тоже.

— Как здорово иметь дело с профессионалами!

— И она ненавидит Роджерса, — добавил я.

— Почему? Он действительно был мерзким типом?

— Мне показалось, что да. Может, так оно и есть. Но Кэролайн производит впечатление серьезной и порядочной женщины, а она любила его.

Сьюзен пожала плечами:

— Может быть, у нее сверхромантическое представление о любви.

— Порядочные люди, так уж случается, влюбляются в непорядочных — ты это хотела сказать?

— Да.

Мы замолчали. Одна рука у меня была занята чашкой с шоколадом, другой я ласково погладил Сьюзен по шее.

— Ты права.

Сьюзен о чем-то задумалась.

— Может, она ненавидела его потому, что он этого заслуживал, но, может быть, была и другая причина. Было бы интересно это выяснить. — Сьюзен опять ненадолго погрузилась в себя. — Как ты думаешь, чем я смогла бы помочь Кэролайн Роджерс?

— Не знаю. Два таких удара судьбы едва ли отразятся на ней положительно. Я не хочу бросать ее горю на растерзание.

— Может, ей захочется справиться самой, без помощи других?

Я пожал плечами.

— Я бы хотел, чтобы ты была рядом, чтобы я смог советоваться с тобой и по поводу Кэролайн и по поводу Эмми с Хуанитой...

— И?..

— И чтобы мне не так страдать от своего синдрома сексуальной озабоченности или как ты там меня в прошлый раз обозвала?

— Обострение связано с вашим пребыванием в далеком Уитоне?

— Может быть.

Сьюзен допила свой шоколад.

— Ладно. — Она решительно кивнула. — Давай заключим сделку. Я попытаюсь утрясти проблему с приемом пациентов — на это потребуется один-два дня — и приеду к тебе.

— Ах!

— А ты выполнишь два моих условия. Первое: мы никогда не будем завтракать, обедать и ужинать в ресторане мотеля.

Это было выполнить несложно, и я с готовностью согласился.

— Второе: завтра ты звонишь Хоуку и просишь его приехать к тебе на помощь.

— А если он откажется?

— Я позвоню ему сама.

— Договорились, — с воодушевлением согласился я. — Нет, как все же здорово иметь дело с профессионалом!

Сьюзен повернулась ко мне, приблизила свои губы к моим и, касаясь их легонько, сказала:

— Ты еще не видел меня в работе, дорогуша.

Глава 25

На следующий день, без двадцати час, я снова появился в мотеле «Резервуар-Корт». Меня дожидалась записка с просьбой позвонить Брайену Лундквисту. Я позвонил.

— Та самая пушка, из которой убит Роджерс, — сообщил он. — Но не та, из которой убили Вальдеса.

— Что-нибудь по убийству Брета Роджерса откопали?

— Если бы вы рассказали мне про него, когда отдавали этот пистолет, может быть, он был бы сейчас жив.

— Может быть, — ответил я. — Если бы вы раскрыли дело Вальдеса, мы все сейчас занимались бы виндсерфингом на Багамах.

— У меня сегодня встреча с парой уитонских парней. Хотите поприсутствовать?

— Когда?

— В четыре тридцать. В полицейском участке.

— Обязательно буду.

И я был. Раньше Лундквиста. Дожидался его на улице.

В участок мы вошли вместе. Генри, пузатый капитан, уже занял кабинет Роджерса как исполняющий обязанности шефа. Его дружок сержант расселся на стуле с прямой спинкой, что стоял рядом со столом Генри.

— Какого черта он здесь делает? — пролаял Генри, когда мы с Лундквистом вошли в кабинет.

— Я позвал его, — ответил Лундквист. — Подумал, что он может нам помочь.

Сержант взял с края стола бумажный стаканчик и, сплюнув в него табачные слюни, поставил обратно на стол.

— Мне он здесь не нужен. — Генри говорил точь-в-точь как Роджерс.

— Не валяй дурака, Генри, — бросил Лундквист. — Нам нужна помощь в этом деле, и мы примем ее от любого, кто готов нам ее предложить.

— Мы и без него неплохо справляемся.

Я взял стул, стоявший у стены, и сел, вытянув ноги и скрестив их в лодыжках.

— У вас за один месяц убито трое, в том числе ваш собственный шеф, и еще никто не арестован. Вот если бы шлепнули меня, тогда бы вы точно могли похвастаться.

— Будешь много вякать, язык отсохнет, — с забитым табаком ртом процедил сержант.

— Лишь бы не мозги, — ответил я.

— Заткнитесь оба, — не выдержал Лундквист. — У нас дело стоит, и ваша грызня его с места не сдвинет. — Он посмотрел на Генри. — Ты хочешь сотрудничества с полицией штата, не так ли, Генри?

— Да. Да. Садитесь.

Лундквист сел рядом со мной.

— Итак, — сказал он, — что мы имеем? Мы имеем пистолет, из которого был убит Бейли. По серийному номеру мы вышли на завод-изготовитель. Там сказали, что он был выпущен в тысяча девятьсот шестнадцатом году и продан торговцу оружием из Сан-Диего в оптовой партии. На этом ниточка обрывается. Торговца в живых уже нет, и нет никаких данных о том, кому он был продан или где зарегистрирован. Спенсер говорит, что парнишка, Брет, сказал ему, что пистолет он получил от Эстэвы. Мать мальчика тоже подтверждает, что он говорил это — она слышала.

— Кэролайн в таком состоянии, что на ее слова полагаться нельзя, — сказал Генри.

Лундквист пожал плечами.

— Ты разговаривал с Эстэвой, — посмотрел он на Генри. — Что он сказал?

— Сказал, что пацан был тупой, как пробка, почти полный дебил, и что держал он его у себя из жалости и из уважения к отцу.