Блаженство страсти - [46]

По дороге домой она едва смогла улучить мгновение, чтобы проститься с Нейлом. А ему удалось, отведя ее в сторону, спросить потихоньку:

– Я буду писать как можно чаще, Джесси. Ты будешь меня ждать?

Она успела только кивнуть и ободряюще улыбнуться, прежде чем отец взял ее за руку и поспешно увел в дом. На веранде она обернулась, чтобы бросить последний взгляд на уходящего Нейла. На глаза ее навернулись слезы при мысли о том, что она, быть может, видит его в последний раз, если Бог и судьба не будут к ним милосердны.

Глава 10

У Рамона разболелась голова. В комнате висел густой сигарный дым, и громкие звуки споривших голосов наполняли все углы гостиной маленького дома, где располагался штаб клуба «Свободу Кубе!». И надо всеми витал тошнотворный запах горелого дерева и одежды, своей резкостью напоминавший о зажигательной бомбе.

Рамон устало протер глаза. Сколько еще это будет продолжаться? Снова и снова одни и те же аргументы. Кажется, они никогда не смогут договориться. Эдуардо ушел по меньшей мере два часа назад на свидание с девушкой, и Рамон страшно жалел, что не ушел вместе с ним.

Он бросил взгляд на Карлоса, сидевшего напротив него, опершись подбородком на руки, и в его темных глазах отражалась усталость.

– Мы должны отплатить им тем же! – кричал Хулио Лопес. – Разбомбим «Испанский клуб»!

– Но Рикардо Арагонес не член «Испанского клуба». К этому клубу принадлежат многие из тех, кто оказывает нам помощь, – проговорил Рамон. – Это значит карать всех испанцев за преступление, совершенное несколькими.

– Тогда подожжем сигарную фабрику! – выкрикнул Хулио, чье тонкое лицо пылало от гнева.

– Да! Сожжем фабрику его отца! – закричали несколько голосов с другого конца комнаты. – Его отец не друг нам. Сожжем Арагонеса! Восстановим справедливость! Мы должны отомстить за смерть Сергио!

Рамон не отвечал. Этот спор бушевал так долго, что он уже и сам не знал, на чьей он стороне; но и в самом начале он не очень-то был уверен в этом. Его собственная ярость жаждала, просто требовала отмщения. Единственное, чем можно смыть позор смерти Сергио, это месть, и все же какая-то часть сознания Рамона, самая разумная его часть, не могла не согласиться с Карлосом, который весь вечер призывал к сдержанности. Он все время повторял:

– Мы в ссоре с Рикардо Арагонесом и теми, кто помогал ему. Мы не должны причинять вред ни в чем не повинным людям, не имеющим к этому делу никакого отношения.

Однако страсти разгорелись, и большинство присутствующих кубинцев были на стороне тех, кто выступал за немедленное возмездие всем и каждому испанцу. Наконец Хуан Андраде, председатель клуба, принялся стучать молотком по столу, пока крики не смолкли и не воцарилась тишина. Андраде объявил, что время уже за полночь и, поскольку назавтра всем им предстоит рабочий день, нужно идти домой и ложиться спать.

– Но мы же так ничего и не решили, – упрямо проговорил Хулио.

– Верно, – отозвался Хуан Андраде. – Но если ты на минутку успокоишься, то поймешь, что сегодня мы и не смогли бы ни о чем договориться. Мы слишком устали и перевозбуждены. Вот выспимся ночью, а завтра начнем дискуссию снова. Тогда все и решим.

Рамон понимал, что это разумное решение. Он встал и потянулся, а присутствующие начали собираться небольшими группами и, продолжая обсуждение вопроса и спор, покидали клуб.

Карлос, стоявший рядом с Рамоном, уныло покачал головой:

– Среди нас есть подстрекатели. Надеюсь, никто из них не сделает какую-нибудь глупость по собственному почину.

Рамон пожал плечами. Голова у него совсем раскалывалась.

– Это по большей части разговоры, Карлос. К завтрашнему утру они поостынут. Пошли-ка домой. У меня голова болит.

– Не знаю, Рамон. Меня беспокоит Хулио. Он слишком разъярен, чтобы что-то соображать.

– А что он может сделать в одиночку? – Рамон торопился поскорее выбраться из помещения на ночной воздух. – Выспится хорошенько, вот в голове у него и прояснится. По крайней мере я надеюсь на это. А если мы будем продолжать в том же духе, что сегодня, мы никогда ничего не решим.

Карлос кивнул.

– Я рад, что ты так думаешь, дружище. Разговорами и криками ничего не добьешься. А с другой стороны, может, мы и договоримся о чем-нибудь в конце концов, потому что все уже дали выход своим чувствам и завтра вечером смогут, вероятно, подойти к делу поспокойней.

Ночь была ясная и теплая, с моря тянуло ласковым бризом. В такую ночь, подумал Рамон, нужно быть наедине с красивой женщиной.

Он глубоко вдохнул ароматный воздух – соленый запах моря, благоухание ночных цветов. Головная боль немного прошла. Давно уже он не думал о женщине, не думал серьезно. Он был так занят делами – тут и работа, тут и устройство благотворительного бала, а теперь еще и поджог их штаба. Кажется, в его теперешней жизни нет места для женщины, хотя по ночам он часто просыпался от жгучей потребности в женской ласке. Но приходилось выбрасывать эту проблему из головы. Сейчас у него были дела поважнее. Кроме того, скоро он отправится на Кубу, чтобы присоединиться к своим соотечественникам на поле боя, и очень возможно, что он вообще не вернется оттуда.