Блаватская. Вестница Шамбалы - [37]
Е.П. Блаватская. Конец 1870-х гг.
Завершая эту часть моего повествования, должен сообщить, что мы с м-с Синнетт, вернувшись домой первыми из нашей компании, сразу же направились в буфетную и обнаружили там три чашки из тех девяти, которые у нее остались от прежнего сервиза на 12 персон. Потрескавшиеся, с отбитыми ручками, они были убраны на верхнюю полку. Таким образом, седьмая чашка, созданная на пикнике, никак не могла быть одной из этих трех битых чашек".
Материализованная чашка с блюдцем дожили до 1975 года, когда отмечалось столетие Теософского общества, а в отеле "Стэтлер Хилтон" выставлялись вещи, имевшие отношение к Елене Петровне. По поводу "изготовления" диплома Олькотт сообщил: "Она объяснила, что в астральном свете запечатлены образы всех предметов и событий, поэтому ей не нужно видеть человека или почерк, который она собирается воспроизвести; ее только должны "навести на след", и тогда она сможет сама все увидеть и воплотить".
Елена Петровна и Олькотт весьма тяготились назойливым полицейским надзором со стороны британцев, и, будучи в Симле, полковник направил в администрацию вице-короля письмо с просьбой отозвать полицейских агентов, преследующих теософов по пятам. Полуторогодичный неусыпный надзор был с них практически немедленно снят, и после этого чиновник британского правительства в Симле даже просил Елену Петровну перевести некоторые документы и письма с русского языка на английский.
Махатмы о феноменах
Как раз вопросы в связи с удивительными феноменами, демонстрировавшимися Еленой Петровной, побудили Альфреда Синнетта обратиться за пояснениями к Учителям Блаватской. От самой Елены Петровны Синнетт находился под большим впечатлением, описывая ее возможности в самых возвышенных выражениях: "Она владеет великолепными психическими дарами и несокрушимым мужеством, которое выносит ее из всех подавляющих испытаний, а ее духовный энтузиазм так велик, что он превращает все ее страдания и весь напряженный труд в пыль и прах по сравнению с ее непоколебимой верностью невидимому Учителю".
Согласие было тогда получено, и уже в первом письме Махатма объяснял некоторые принципы оккультной науки. Вскоре к переписке подключился Алан Хьюм, и в ответ на вопрос, какая может быть польза в изучении оккультных наук, Учитель ответил: "Когда местные жители увидят, что англичане, и даже некоторые высокопоставленные чиновники в Индии, проявляют интерес к науке и философии их предков, они сами открыто займутся их изучением. И когда они начнут сознавать, что "божественные" феномены прошлого были не чудесами, но вполне научными явлениями, суеверие станет ослабевать. Таким образом, величайшее зло, которое сейчас гнетет индийскую цивилизацию и сдерживает ее возрождение, со временем исчезнет". Елена Петровна в свою очередь писала о другом аспекте феноменов: "Запад ничего не знает о существовании подобных сил в человеке; и пока он не узнает об этом, ни о каких настоящих научных исследованиях, особенно в области психологии, говорить не приходится". Она указывала на важность понимания, что оккультные феномены могут осуществляться вне "темных комнат, без спиритов, медиумов и прочих обычных атрибутов", а также высказывала соображение, что если выяснится, что теософы предлагают "догмы, не подкрепленные реальными доказательствами… они окажутся вскоре в таком же критическом положении, в каком находится сегодня церковь…
Кто достиг высот Мудрости и Интуиции, не нуждается в шаткой опоре из подобных феноменов, как орленку уже не требуется спина матери, после того как крылья его вполне окрепли; но орлы редки, а чирикающих воробьев много, и тем, кто способен вознестись над тучами сомнений, не пристало с презрением относиться к потребностям своих более слабых собратьев. Чудеса Иисуса ознаменовали рождение христианской религии, пестовали ее в детстве, утешали, и вооружали отцов церкви…"
Тем же, кто впадал в другую крайность — жажду феноменов, Махатма М. заявлял: "Также постарайтесь пробиться сквозь ту великую майю, против которой изучающих оккультные науки, во всем мире, неизменно предостерегают их учителя, — майю жажды феноменов. Подобно страсти к спиртному и опиуму, она растет по мере ее удовлетворения. Спириты опьянены ею — горькие пьяницы чародейства! Если вы не можете быть счастливы без чудес, вы никогда не познаете нашу философию… (Но) если вы… изберете лишь мудрость, все остальное приложится — в свое время… Если наша философия ложна, никакое чудо не сделает ее истинной".
В том же духе писала и Елена Петровна: "Разве вы дети, что жаждете чудес? Неужто в вас так мало веры, что ей все время нужен стимул, как топливо угасающему костру!.. Неужто вы позволите, чтобы ядро великолепного Общества погибло по вашей вине, как больной от руки шарлатана?.. Вам ни на минуту не следует забывать всю серьезность применения подобных сил и пробуждения ужасных стражей, дремлющих у порога. Нам они навредить не могут, зато способны отомстить, набросившись на незащищенного неофита. Вы похожи на детей, которые играют с огнем, потому что он красив, тогда как должны изучать философию ради нее самой".
