Блатные и уличные песни - [20]
Шрифт
Интервал
Добраться невредимым не успел,
Он весь в бинтах одетый
и водкой подогретый,
И песенку такую он запел:
«Товарищ, товарищ,
болят-таки мои раны,
Болят-таки мои раны в глыбоке.
Одна вот заживает,
Вторая нарывает,
А третья — засела в глыбоке.
Товарищ, товарищ,
закрой ты мое тело,
Зарой ты мое тело в глыбоке,
Покрой мою могилу,
Улыбку на уста мне,
Улыбку на уста мне сволоки.
Товарищ, товарищ,
скажи ты моей маме,
Что сын ее погибнул на войне
С винтовкою в рукою,
И с шашкою стальною,
И с песней на веселой на губе».
С одесского кичмана
Бежали два уркана,
Бежали два уркана с конвою.
На Сонькиной малине
они остановились,
Они остановились отдохнуть.
ГОП-СО-СМЫКОМ
Гоп-со-смыком,
Гоп-со-смыком — это буду я!
Братцы, посмотрите на меня:
Ремеслом я выбрал кражу,
Из тюрьмы я не вылажу,
И тюрьма скучает без меня!
Родился на Фурштадте
Гоп-со-смыком,
Он славился своим басистым криком,
А глотка у него здорова
И ревел он, как корова.
Вот каков был парень —
Гоп-со-смыком!
Сколько бы я, братцы, ни сидел,
Не было б минуты, чтоб не пел!
Заложу я руки в брюки
И пою романс от скуки,
Что же, братцы, делать —
столько дел!
Если я неправедно живу,
Попаду я к черту на луну.
А черти там, как в русской печке,
Жарят грешников на свечке —
С ними я полштофа долбану!
В раю я на работу тут же выйду,
Возьму с собою фомку, ломик, выдру.
Деньги нужны до зарезу —
К Богу в гардероб залезу.
Дай нам Бог иметь, что Бог имеет!
Иуда Скариот в раю живет,
Гроши бережет, не ест, не пьет.
Ох, падла буду, не забуду!
Покалечу я Иуду!
Знаю, где червонцы он кладет.
Родился на Фурштадте — там и сдохну!
Буду помирать, друзья, не охну!
Вот лишь бы только не забыться,
Перед смертью похмелиться,
А потом, как мумия, засохну.
АЛЕША, ША
Как-то раз по Ланжерону я брела,
Только порубав на полный ход,
Вдруг ко мне подходят мусора:
«Заплати-ка, милая, за счет!»
«Алеша, ша — бери на полтона ниже,
Брось арапа заливать, эхма!
Не подсаживайся ближе,
Брось Одессу-маму вспоминать!»
Вот так попала я в кичу
И там теперь других салаг учу:
Сначала научитесь воровать,
А после начинайте напевать:
«Алеша, ша — бери на полтона ниже,
Брось арапа заливать, эхма!
Не подсаживайся ближе,
Брось Одессу-маму вспоминать!»
Как на прогулку выведут во двор —
С метлой там гуляет старый вор,
И генерал здесь есть и старый поп —
Ему как раз сегодня дали в лоб!
«Алеша, ша — бери на полтона ниже,
Брось арапа заливать, эхма!
Не подсаживайся ближе,
Брось Одессу-маму вспоминать!»
А если посмотрите в углу —
Там курочка канает на бану,
А уркаган как один, как один —
С мелодией втыкает кокаин.
«Алеша, ша — бери на полтона ниже,
Брось арапа заливать, эхма!
Не подтягивайся ближе,
Брось Одессу-маму вспоминать!»
А вот, однажды, генерал
Перед шпаной такую речь держал:
«Я ж вас придушу всех, как мышей!»
В ответ он слышит голос ширмачей:
«Эх, генеральчик-чик-чирик,
бери на полтона ниже,
Брось арапа заправлять, эхма!
Не подтягивайся ближе,
Брось Одессу-маму вспоминать!»
А поп кадилою кадит
И шармака такого городит:
«Товарищи, я тоже за совет!»
Товарищи поют ему в ответ:
«Эх, попник, ша! Бери на полтона ниже,
Брось арапа заправлять, эхма!
Не подтягивайся ближе,
Брось Одессу-маму вспоминать!»
ЭХ, ШАРАБАН МОЙ
Эх, шарабан мой — американка!
Какая ночь, какая пьянка!
Хотите — пейте, посуду бейте!
Мне все равно, мне все равно…
Бежала я из-под Симбирска,
А в кулаке была записка.
Ах, шарабан мой — американка!
А я девчонка, я шарлатанка!
Один попутчик, веселый парень,
Был мой попутчик и был мой барин.
Ах, шарабан мой — американка!
А я девчонка, я шарлатанка!
Вся Молдаванка сошлась на бан,
Там продается мой шарабан.
Ах, шарабан мой — американка!
А я девчонка, я шарлатанка!
Привет ворам-рецидивистам,
Шиш мусорам и активистам!
Ах, шарабан мой — американка!
А я девчонка, я шарлатанка!
Все на войне, да на гражданке,
А воры все на Молдаванке!
Эх, шарабан мой — американка!
А я девчонка, я шарлатанка!
Зачем нам пушки, зачем нам шпанки,
Когда нас любят на Молдаванке.
Эх, шарабан мой — американка!
А я девчонка, я шарлатанка!
У нас в Одессе шути всерьез,
Здесь дружба дружбой, а ножки врозь.
Эх, шарабан мой — американка!
А я девчонка, я шарлатанка!
Эх, шарабан мой — американка!
Какая ночь, какая пьянка!
Хотите — пейте, посуду бейте!
Мне все равно, мне все равно…
НАША МОЛОДОСТЬ
Кто томится по тюрьмам и ссылкам,
Грустно, мамочка, все рассказать,
Как приходится нам, малолеткам,
Со слезами свой срок отбывать.
Что ни день — то как волки голодные,
С голодухи нас тянет ко сну.
И когда же мы будем свободные,
Как покинем мы эту тюрьму?
А как только мы выйдем на волю,
Ветер снасти на нас будет рвать.
И, чтоб быть поприличней одетыми,
Мы поновой пойдем воровать.
Через эти скочки и пределы
Уголовка нас снова возьмет…
Так, в колониях, ссылках и тюрьмах
Наша молодость быстро пройдет!
ОТЦВЕЛА ЧЕРЕМУХА
Отцвела черемуха в который раз,
Мы опять находимся в неволе.
Не целуем мы, не видим нежных глаз,
Знать, такая тяжка наша доля.
Кто-то там знакомится на Невском
Или по Крещатику гуляет,
Мы же не находим себе места
И пока об этом лишь мечтаем.
Хорошо на воле — там цветут цветы.
Хорошо сейчас на речке Волге.
Кто-то вспоминает те места, где мы
Коротаем срок свой этот долгий.
Прошлое уносит нас отсюда далеко,
Помню то веселье, дни удачи,
А сейчас приходится нам нелегко
Еще от автора Неизвестный Автор
Рекомендуем почитать
