Благородный узник - [3]

— А если принцесса не согласится?

— Тогда будет коронован ее дядя Бардес, ближайший родственник Ясмелы… — Таурус внимательно посмотрел на киммерийца и добавил: — Конан, выслушай меня: я хочу, чтоб ты понял и разделил наши заботы… а ежели в чем-то заблуждаешься по неведению, оставил глупые мысли. Давай поговорим без обид: у меня нет желания ни унизить тебя, ни оскорбить, но у нас в Хорайе заведено так, чтобы правитель был из своих. Наши кланы не потерпят, чтобы корона досталась чужеземцу, сколь бы хорошо она ни смотрелась на его голове.

— Спасибо за честный ответ, Таурус, — буркнул Конан. Но есть и другая сторона дела: что будет, если на трон Хорайи усядется безвольный и глупый человек?

— Пусть лучше короной владеет угодный всем глупец, чем пара умников, правление которых расколет страну напополам, — ответил канцлер. — Но ведь мы встретились не для того, чтоб обсуждать, кому достанется престол Хорайи. Ты говорил, что хочешь кое-что предложить мне?

— Да, у меня появилась одна мысль… Предположим, мне удастся проникнуть в Офир и освободить Коссуса. Будет ли это выгодно вашему государству?

Сколь ни был умудрен опытом старый канцлер, но услышав слова киммерийца, он не смог сдержать возгласа изумления.

— Непостижимо! Я уже второй раз слышу об этом! На днях подобное предсказание сделал один астролог. По его словам, звезды расположены так, что задуманное тобой завершится успешно. Обычно я не обращаю особого внимания на россказни колдунов, но услышат то же самое от тебя!.. Теперь я начинаю верить, что в речах астролога что-то есть…

— Кто этот предсказатель? — перебил канцлера Конан.

— Его зовут Разес. Он родом из Коринфии, а к нам приехал из Эрука.

— Не знаю такого, — покачал головой киммериец. — На эту мысль меня навело одно словечко, оброненное в разговоре с принцессой Ясмелой.

Таурус был наслышан об отношениях принцессы и варвара, но старался не замечать этих слухов. Одна лишь мысль о браке между Ясмелой и грубияном-наемником была неприятна старому канцлеру, но он понимал: если в первую очередь думать не о собственных своих симпатиях, а о судьбе государства, то имеет смысл взглянуть на обстоятельства по-иному. Конан является реальной силой, и поэтому канцлер, царедворец опытный и искушенный, немного подумал и начал так:

— Увы! Выкупить короля мы не сможем, ибо суммы, которую требует Морантес, нам не собрать. Страбонус предлагает Офиру заключить союз, и тогда Коссус неизбежно окажется в руках кофийцев. Нет никаких сомнений, что под пыткой он отречется от трона в пользу Страбонуса. Мы, конечно, будем сражаться с Кофом за свою свободу, но, думаю, Страбонуса нам не одолеть. Так что какой бы безумной авантюрой не выглядело твое предложение, нам придется рискнуть и принять его — хоть я и считаю, что шансов на успех у тебя нет никаких. Однако следует приниматься за дело не медля, чтобы не упустить время. Иначе будет поздно.

— Ты считаешь, нам не выстоять против Кофа? Ведь войско Натохка мы победили, — заметил Конан.

— Это совсем другое дело, воевода. Конечно, благодаря тебе, мы разгромили сброд Натохка, но против многочисленной, отлично вооруженной и опытной армии мы будем бессильны. К тому же, у Страбонуса много союзников, печально покачал головой канцлер.

— Ну, хорошо… Ладно! Если моя, как ты говоришь, авантюра удастся и король будет на свободе, что буду иметь я?

— Ты добьешься исполнения своих желаний, — Таурус позволил себе улыбнуться. — Король будет заниматься государственными делами, а принцесса, избавившись от долга правления страной, сможет уделять тебе гораздо больше внимания. Ведь ты хочешь именно этого?

— Допустим, — ответил Конан. В голосе его явственно звучали угрожающие нотки.

— Я вовсе не хотел тебя обидеть, воевода… да, кстати, мне кажется, что в этом нет ничего плохого. Но — поправь меня, если я ошибаюсь, — ведь одной любви тебе будет мало?

— А как ты думал? Любовью сыт не будешь, и за те деньги, что вы мне платите, признания ваших нобилей не добьешься. Тут нужно целое состояние… — Конан, будто подсчитывая, нахмурил брови. — Скажем, половина той суммы, что первоначально назначил за выкуп короля Морантес.

Таурус задумался. Если б перед ним сидел другой человек, канцлер непременно бы поторговался, но с этим дикарем-киммерийцем следовало обходиться с крайней осторожностью. Никто не знал, как он отреагирует на торг: презрительно усмехнется и выйдет из кабинета, или, разгневавшись, вообще покинет Хорайю. А здесь он просто необходим. Особенно сейчас!

— Я согласен, — наконец сказал канцлер. — Лучше уж заплатить тебе, чем отдавать деньги Морантесу — так, по крайней мере, они останутся в королевстве. А теперь… Теперь я велю послать за астрологом Разесом, и мы вместе наметим план действий.

* * *

Войдя в просторный зал, Конан увидел не только Ясмелу и Тауруса, но еще одного человека, которого раньше он не встречал, — среднего возраста, в приличной одежде из тонкого сукна; на лице его застыло какое-то сонное выражение. Киммериец также прибыл не один: за ним мелкими шажками плелся тщедушный и грязный человечек, облаченный в лохмотья, которые трудно было назвать одеждой.