Благоразумная жизнь - [10]
28. Невнятность искусства, отсутствие в нём конструктивного содержания, отступление художников от обязательств, исполнение которых может взять на себя искусство путём усовершенствования и целеполагания.
29. Удручающая неспособность разграничить относительное и абсолютное. Эти понятия не являются сугубо философскими или научными, ибо без их осмысления пострадает сама жизнь и её искомые «координаты». Человек и общество, не разобравшись с этими понятиями, не смогут логически определить свою позицию относительно материальных и моральных аспектов жизни.
30. Жизненно важные проблемы воспринимаются большинством людей – приверженцев сугубо естественной жизни – через призму подражания друг другу и вследствие влияния друг на друга. В этот список входят семь вопросов:[20]
Вопрос № 1. «Я», существуя в контексте социально-природных факторов и внутренних наследственных явлений, имеет свою личную точку зрения относительно жизни: «Это именно я живу, получаю удовольствие, страдаю, усердствую, выполняю все обязанности и соблюдаю законы. И, говоря вкратце, хотя моя жизнь определяется выше упомянутыми факторами и явлениями, они не смогут ослабить и уничтожить моё личное “я” настолько, чтобы у меня не возникало никаких ощущений относительно моей личной жизни. Как мне быть с убедительными фактами в сфере личной жизни? Неужели и я вынужден принимать личную жизнь через призму слепого заимствования выдуманных другими норм и подражания окружающим?»
Как уже было сказано, к сожалению, на протяжении всей истории сугубо естественной жизни всё было и есть именно так, и кажется, в будущем изменений не предвидится: «Личную жизнь необходимо строить так же, как и остальные!»
Вопрос № 2. Существуют очевидные факты и достаточное количество необходимых аргументов, подтверждающих то, что моя жизнь на этом временном отрезке от начала и до конца не была простой случайностью. Напротив, – пройдя через определённое русло, проложенные вдоль извилистой дороги миллиардов природных событий, она обрела свой нынешний вид. И если я не смогу дать ответы на семь миллионов вопросов, вынесенных на обсуждение с началом жизни, то на мне, как минимум, лежит обязанность логически объяснить и истолковать собственную жизнь, найти доводы, которые переубедят меня самого, чтобы узнать, в каком состоянии я нахожусь на текущем этапе истории человечества, длина которой равняется жизни мира бытия.
Вопрос № 3. В чём заключается конечная цель жизни и приемлемая жизненная философия? За исключением немногих людей, которые были во все времена и у всех народов, все адепты сугубо естественной жизни, к сожалению, просто перенимают набор целей и ценностей у общества и предыдущих поколений, подражая им.
Вопрос№ 4. Поскольку существует бесчисленное количество концепций жизни, которые можно разделить на два основных вида: жизнь, подлежащая логическому объяснению, и жизнь, лишённая направления и смысла во имя природных инстинктов и желаний, возникают следующие вопросы: «Какой из этих двух путей должен выбрать я?», «По какой веской, не подлежащей сомнению причине я должен считать свой выбор разумным?” Несомненно, этот выбор, как правило, делается автоматически путём подражания.
Вопрос № 5. Задают ли себе люди вопросы подобного рода: «Как и зачем я появился в этом мире, куда направлен мой жизненный путь?» Да, конечно же, эти вопросы возникают у людей. Каковы аргументированные ответы на поставленные вопросы? К сожалению, и в этом случае ответ находится путём заимствования у других – тех, у кого вообще не возникает подобных вопросов.
Вопрос № 6. Можно ли добиться целесообразного сбалансированного распределению материальных благ и средств к существованию, добытых руками человека, который бы удовлетворил всех людей или хотя бы их большинство, без применения силы власти и обмана? Убедителен ли для людей, наделённых существенными привилегиями, которые получили их благодаря своим личным умениям и навыкам, аргумент, что все приобретенные привилегии необходимо использовать не только для собственных нужд, но и также в интересах других? Разве до сегодняшнего дня потребность в сбалансированном распределении привилегий и благ не упоминалась в работах немногочисленных лучших умов человечества?
Вопрос № 7. Не является ли потеря стопроцентной уверенности в порядке и целесообразности процессов Вселенной, в которой я живу, видом внутреннего беспокойства, имеющего под собой серьёзную почву? Эта тревога вызвана возможной (максимально выраженной) логической привязанностью моего естества к Всевышнему, Являющемуся истинным настройщиком больших часов под названием Вселенная. Как надо бороться с этой серьёзной обеспокоенностью? К сожалению, и эта проблема в большинстве случаев за счёт подражания другим.
31. Возможно ли в рамках парадигмы «сугубо естественной жизни воспитать наших детей и молодёжь в духе стремления к чистой и насыщенной жизни, чтобы в конце её человек не развёл руками:
А нужно, чтобы было совсем наоборот; проанализировав свою жизнь, человек бы увидел, что все жизненные события и перипетии его судьбы пронизаны разумом и любовью.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.