Блабериды - [70]

— Гербицидами? — уточнил я, стенографируя. — Содержащих диоксин?

Савостин разозлился:

— Вот вы отчёты возьмите и узнайте, гербициды там, инсектициды или что-то ещё. Я не понимаю, для чего в сотый раз мусолить одну и ту же тему. Напишите лучше про этот бред депутатский. Про допустимые уровни содержания психоактивных веществ. Допустимые, понимаете? Это наркотики мы теперь допустимыми будет считать. Ну бред же, бред.

— Хорошо, Эрнест Павлович, это, действительно интересная тема, но, возвращаясь к Филино, я обнаружил около забора этого предприятия повышенный уровень бета-излучения…

— Это не ко мне! — оборвал он. — Я не знаю, что там и откуда, напишите экологам, атомщикам, это не ко мне.

— Я по-другому спрошу: чисто теоретически симптомы жителей Филино могут быть связаны с воздействием радиации, в частности, бета-излучения?

— Чисто теоретически возможно всё. Извините, мне некогда. Ничего нового я вам не скажу.

Он сбросил вызов.

Отчеты, которые имел в виду Савостин, попадались мне раньше: эти исследования провели ещё в конце девяностых, и в интернете они были выложены в виде 62 сканированных изображений посредственного качества. Я сохранил их на компьютер.

Чтобы не выбиваться из графика, я быстренько отыскал наши старые материалы о бытовом газе и собрал порученную мне инструкцию, но верстать не стал, чтобы Гриша не подумал, будто это так просто.

Выиграв таким образом время, я позвонил ещё одному врачу, пенсионеру. Когда-то он возглавлял областной центр рентгенографии и слыл человеком спокойным и вдумчивым. Петр Петрович Тепляков ответил сразу. Я спросил, слышал ли он о Филино и его проблемах.

— Да, эта тема неоднократно поднималась. Это село, это Филино, было зоной аномальной заболеваемости, ну а причины… Видите, если вы не можете найти конкретную причину, например, критическое содержание тяжелых металлов в средах, вы начинаете искать комплексные воздействия. А какое из них является доминирующим, сказать трудно. Многие нормативы у нас резиновые. Это вопрос немного политический: если вам нужно выбить из министерства финансирование на изучение, скажем, тяжёлых металлов, вы заявите, что основной причиной является свинец. В советское время не говорили о гептиле, а когда всё посыпалось, отравление гептилом стало чуть ли не основной версией. Ну потому что красиво. Но гептила не нашли, а осадочек, как говорится, остался.

Я спросил о возможном радиационном отравлении.

— При наличии дивизии РВСН под боком, конечно, такая версия рассматривалась. Была даже теория об испытательном подземном ядерном взрыве, но подтверждений я не видел. Радиационное воздействие на организм, во-первых, очень индивидуально, во-вторых, при невысоких уровнях как правило провоцирует множество симптомов. Где тонко, там и рвется. У одного легкие, у другого суставы. Поэтому исключать радиационное заражение я бы не стал. Но и свидетельств такого рода не видел.

Мы поговорили ещё некоторое время, когда я заметил боковым зрением, что у моего плеча стоит Гриша. На прощанье я поблагодарил Теплякова за трезвость суждений.

— Ты чем сейчас занимаешься? — нетерпеливо спросил Гриша.

От его тона я на секунду примерз, придумывая оправдания, но потом вдруг понял, что тема про Филино вполне редакционная.

— Медиков обзваниваю… — сказал я.

— А, ты всё с комбинатом «Заря» возишься? Сегодня неудачный день для таких тем. «Заря» никуда не убежит. Про газ сделал? Это срочно надо.

— Ну да. Сдаю уже.

— Хорошо. Есть другая задача. Галя в её состоянии не может писать про девушку, которую заставляют под «Рамштайн»…

— Сношаться, — подсказал я, зная, что Гриша не терпит грубых оборотов.

— Ну ты понял. Набери психологам, Марининой или Геббсу. В общем, занимайся.

Меня разозлил этот приказной тон.

— Слушай, Галя эту хрень притащила, пусть она и пишет. Она не при смерти же.

Гриша резко развернул стул и сел около меня. Он заговорил вполголоса:

— Галя беременная, ей эта тема по-человечески неприятна.

Я ответил, повторяя глухие интонации шефа:

— Мне она тоже по-человечески неприятна. Тема, в смысле. Пусть Виктор Петрович берёт. Он же писал авторские колонки от лица вымышленной проститутки.

— Он готовит обзор к саммиту. Так, всё. Мы решили. Вся фабула у тебя есть, бери комментарий психологов и запускай.

В ньюсруме появился Алик со своей Алисой, я вскочил, подчиняясь какому-то инстинкту, и перехватил их на ходу:

— Алик, рассуди.

Пока я объяснял суть конфликта, Гриша стоял в стороне и медленно нагревался.

Будь я спокоен, я бы не стал апеллировать именно к Алику, да ещё в открытом противостоянии с Гришей. Алик всё равно ставит темы про порево в приоритет, поэтому баба с Рамштайном его предсказуемо заинтересовала.

Но он всё равно внимательно выслушал мои аргументы. Может быть, на него подействовало присутствие Алисы. Он сказал:

— Ты Филино что ли занимаешься? Долго тянешь. Запускай статью.

Я не хотел рассказывать о своей вылазке к «Заре» раньше времени, но теперь был удачный момент.

— Я не тяну. В выходные я был у «Зари» и прямо около забора намерил уровень радиации в тысячу раз выше безопасного. Я не преувеличиваю. Буквально.

— А что ты молчишь-то? — взревел Алик, и набросился на Гришу. — Ты знал?