Бизнес-леди и чудовище - [9]

Например, о том, что среди нас давно ходят мутанты. Или даже инопланетяне. Иначе как объяснить слова «Под кожей рук дрожат глаза»? У кого глаза расположены под кожей? Только у тех, кто честно заявляет: «Я взлетаю в небеса и там пугаю звезды». А еще Лана узнала, что маньякам тоже не чужды романтические чувства, пусть и своеобразно выраженные: «У меня от любви по колено руки в крови». Хотя нет, это тоже о мутантах, маньяках-мутантах, у которых колени на руках. Позабавился такой с очередной жертвой, отрезал, как обычно, прядь волос на память и поет нежно так, задушевно: «Я люблю твои волосы в лампе ночной». Абажуры делает из волос жертв, что ли?

А гимн мужскому бессилию? «Мой шарик, сдувшийся у ног, он тоже очень одинок…» Печально, но честно.

Заблудившись в предположениях, что же все-таки курят авторы этих песен, Лана упустила момент начала программы Озеровской. И выпала из леса предположений, только услышав знакомый голос.

Программа шла, а значит, с Элеонорой все в порядке. Теперь можно и поговорить с мамой Леной о забавном казусе с «пропажей» ее подруги. Не касаясь, разумеется, смердящей версии Скипина.

Лана дождалась окончания программы и повернулась к матери:

– Мам, а ты давно с Элей разговаривала?

– Да где-то дней десять уже не созванивались. Я пару раз набирала ее номер, но абонент все время был недоступен. Надо, кстати, сейчас попробовать, поздравлю с выходом очередного шедевра.

– Между прочим, – усмехнулась Лана, – нетерпеливые папарацци пустили слух, что Озеровская пропала.

– Серьезно? – аккуратные брови Елены Красич так же аккуратно перенесли себя вверх.

– Да, я вчера утром слышала, как желтый Макс, ну, тот скандальный репортеришка, что Ярика доставал, в утренний эфир влез. Видите ли, Озеровская не выходит на связь, отключила мобильный, к домашнему не подходит, на носу телеэфир, а программа еще недоозвучена, в общем, сплошное бла-бла-бла. Сенсация на пустом месте.

– Я бы не сказала, что совсем уж на пустом, – Елена взяла стакан с глинтвейном с журнального столика. – Эля, при всей ее кажущейся легкости, ко всему, что касается работы, относится более чем серьезно. И сорвать выход программы может только в случае наступления обстоятельств непреодолимой силы, как обычно пишут в договорах.

– Это каких же?

– Несчастный случай, тяжелая болезнь, смерть.

– Мамуль, не преувеличивай, – Лана боднула теплое мамино плечо и закопошилась, устраиваясь возле миниатюрного бока поудобнее. – Какая еще смерть? Подумаешь, не выйдет программа! Ничего страшного, заменят чем-нибудь, все же люди, поймут – мало ли что могло произойти у человека. Ведь Озеровская, пусть и талантливая тележурналистка, но, в первую очередь, женщина. Вон как она над внешностью своей новой трясется. А кстати, мам, ты же собиралась разузнать у подруги секрет ее молодости. Правда, я не понимаю, зачем тебе это, тебя и так все за мою старшую сестру принимают.

– Тарахтелка ты моя, – Елена с нежностью поцеловала дочкину макушку, – и как ты только умудряешься вместе с отцом бизнесом рулить? Там же порядок нужен в мыслях, а ты перескакиваешь с одной на другую, словно пьяная блоха.

– Это я с тобой расслабляюсь, по-нашему, по-бразильски.

– Что же касается Озеровской, то ты, дочунь, просто ее совсем не знаешь. Мы знакомы с Элей уже довольно давно, и, хотя близко дружим только последние пять лет, я помню, как она начинала и через что ей пришлось пройти ради достижения сегодняшнего статуса. Так что рисковать выходом программы в эфир Эля без причины не будет. Так, дай-ка мне телефон.

– Какой? Мобильный?

– Для начала попробую позвонить на домашний.

– Почему? Мобильный вернее.

– Да просто он в спальне остался, неохота подниматься за ним.

Но подняться все же пришлось, поскольку домашний ныл однообразную мелодию под названием «Никого нет дома». Автоответчика у Элеоноры не было, она считала, что все, кто ей интересны, знают номер ее мобильного.

Лана предложила сбегать наверх и доставить матери ее телефон, но Елена отказалась:

– Сиди уж, олененок, я сама схожу. Заодно нашего папеньку проведаю. А ты пока насладись субботним разнообразием телевизионных сюжетов, небось совсем не в теме, заездил тебя рабовладелец и эксплуататор Мирослав Красич.

По большому счету, насчет отсутствия дочери в сверкающей стразиками от Сваровски гламурной теме Елена была права. Впрочем, и по малому счету тоже. После возвращения Яромира в Штаты Лана на светских тусовках больше не появлялась. И не потому, что не хотела, просто времени не было. Хотя…

Если взять отполированную мозолистыми руками пролетариата лопату истины и, увязая шпильками в компосте, докопаться до тщательно скрытой настоящей причины, она, причина, стыдливо сворачивалась гусеничкой на дне ямы – Лана не хотела появляться «в свете» одна.

Одно дело – быть в центре внимания, но, что самое главное, в центре абсолютно необременительного внимания рядом со звездным братом, и совсем другое – в гордом одиночестве (и наличие какой-нибудь приятельницы рядом ситуацию не меняет) без мухобойки. Зачем мухобойка? От назойливо жужжащих кавалеров отбиваться.

В общем, катила Милана Мирославовна Красич по убегающей за горизонт хорошо наезженной колее, почти не оглядываясь по сторонам. И что творится по этим самым сторонам-обочинам, понятия не имела.