Бижутерия - [110]

— Закрой глаза, — попросила Берил.

Джуэл повиновалась.

— Можешь открывать, — разрешила Эмбер.

Джуэл разлепила веки. На кофейном столике перед ней стоял пряничный домик — копия того самого здания, в котором жили они. Он был с выдумкой украшен конфетами, перышками и миниатюрными цветами из шелка.

— Боже мой! Сказка! По этому поводу вы и секретничали последние две недели? — Она протянула здоровую руку. — Спасибо. Великолепная работа.

— На прошлой неделе мы показали его Эдварду, и он сказал, что на Рождество домик послужит прекрасным украшением боковой витрины «Бижу».

— Он прав. А вокруг — задрапированные украшения. Завтра же заберу его с собой в город.

— Уезжаешь так скоро? — вздохнула Берил. — Ты уверена, что совершенно поправилась?

— Чтобы совершенно поправиться, необходимо работать. Начинать физиотерапию, чтобы не спотыкаться на каждом шагу.

— Тебе правда понравился пряничный домик? — спросила Эмбер.

— Конечно. Не представляю, как вы его сделали. Сколько тут всяких деталей!

— Мы долго работали, — объяснила Берил. — Но получили огромное удовольствие.

— Он великолепен. Еще раз спасибо. — Джуэл глубоко вздохнула. — Мне надо поговорить с вами обеими. Об одной очень серьезной вещи, о которой раньше я никогда не упоминала.

— О какой? — Девочек озадачило серьезное выражение ее лица.

— О вашем отце.

— Что-нибудь случилось? — всполошилась Берил.

— Нет. — Джуэл покачала головой. — С Алленом все в порядке. Я говорю о вашем родном отце. Видите ли, Аллен вас удочерил, когда вы были совсем малышками. — Она открыла альбом. — Ваш родной отец — этот человек, Саша Робиновски.

Джуэл принялась рассказывать ту самую историю, которую все прошедшие годы пыталась выкинуть из головы, слушая себя словно со стороны. Девочки сидели не шелохнувшись и молча слушали, как она познакомилась с Сашей, как влюбилась в него и как однажды из России объявилась его настоящая жена с тремя детьми.

— Я совершила ошибку, что не рассказала вам раньше, — добавила она. — Иногда подумывала, но потом решала, что вы еще слишком малы. А чем дальше, тем легче было скрывать: Аллен был вам отцом не хуже любого другого Мужчины — любил вас, заботился.

— А где теперь Саша? — тихо спросила ошарашенная Берил.

— В Нью-Йорке. Работает дизайнером в «Тиффани».

— Саша Робиновски, — осенило Эмбер. — Я знаю его работы. Недавно читала в «Таймс» статью о дизайнерах «Тиффани». Невозможно поверить! — Новость постепенно доходила до ее сознания. — Все эти годы у нас был другой отец, а ты ничего не рассказывала!

— Аллен был вам как родной отец. Я знаю, что поступила неправильно. Но вы не представляете, как сильно обидел меня Саша. Я приняла неверное решение. Но вся жизнь — сплошное принятие решений. Одни оказываются хорошими, другие — нет, но жить приходится со всеми.

— Ты нам лгала! — закричала Эмбер.

— У меня были на то причины. Постарайтесь понять, — попросила мать дочерей. — Мне было очень горько… и обидно.

— Ты нас обидела! — возмутилась Эмбер. — Как ты могла? Мало ли что ты там чувствовала! Мы имели право знать! Боже мой, мне почти шестнадцать! — Она сбила ногой пряничный домик с кофейного столика и раздавила на полу.

— Не надо! Не смей! — завопила Берил. — Не ломай!

Но было поздно. Девочка разрыдалась. На восточном ковре пряничное тесто, леденцы, конфеты, перышки и крошечные цветочки превратились в бесформенную груду. Эмбер швырнула поднос, и тот, пролетев через комнату, оказался в камине.

— Я тебя ненавижу, мама! Так же сильно, как ты ненавидела Сашу! Если он мой отец, я отправляюсь жить к нему. А тебя больше видеть не желаю! — Она выскочила из комнаты.

Берил всхлипывала все чаще и наконец бросилась в объятия к матери. Джуэл гладила ее по спине, стараясь успокоить, но сама испытывала потрясение от реакции Эмбер. Она предполагала, что дочерям будет трудно принять правду, но чтобы до такой степени!..

Разбуженная шумом, на пороге появилась Нушка в халате.

— Что случилось, дорогая? — спросила она.

— Сама знаешь. Сашина вина. — Джуэл пригладила Берил волосы. — Нет, вру. Вина моя. К чему ни прикоснусь, все сумею окончательно запутать.

Глава 30

Джуэл вернулась в Нью-Йорк, чтобы начать лечение, а Аллен объявил, что любое важное решение касательно их брака нельзя принимать в спешке. Они будут продолжать жить вместе. Он не станет видеться с Сарой, а она с Майком Маршаллом, что ее прекрасно устраивало.

Аллен нанял шофера, и тот возил Джуэл по городу. В былые дни она брала такси, а в солнечную погоду любила прогуляться по Пятой авеню до работы пешком. Но теперь, до полного выздоровления, походы в «Бижу» были совершенно исключены.

— С моими темпами, — заявила она Аллену, — я приду в магазин, когда все остальные соберутся уходить.

Джуэл серьезно подошла к лечению и даже купила две переносные беговые дорожки — одну для спальни, другую для рабочего кабинета. Бегать она еще не могла, но после недели упражнений меньше спотыкалась при ходьбе. Она решительно намеревалась окрепнуть, прежде чем вернуться к работе.

Если бы Эдвард не поведал Джуэл о поползновениях массового предательства в «Бижу», у нее вообще бы не возникло никаких подозрений. В квартиру постоянно приносили от сотрудников цветы и записки с благими пожеланиями. Каждый день она разговаривала с Мег, и ее помощница не давала поводов для беспокойства. Может быть, Эдвард преувеличивал? Или они просто решили не добивать лежачую?