Битый лед - [19]
Колыма показалась под вечер. Сначала это были силуэты двух гор, потом их стало больше, и вот уже черные башни стали обступать нас. Невеселые ассоциации рождали эти места…
Солнце опустилось за горы. Похолодало. Мы приняли на борт лоцмана и стали двигаться в бар Колымы.
Я ушел в каюту читать, а часов в 11 вечера поднялся на мостик. Черные тучи клубились над горизонтом. По обе стороны темнели берега, и между правым берегом и тучами нестерпимо багровела красная полоса. А над этой зловещей феерией обреченно застыло розовое облако, сквозь него посверкивали звезды, и прямо над головой гигантским куском сиреневого полотна дрожало, переливалось северное сияние!
Мы стояли ошеломленные, ни о чем не говорили, только смотрели. Сколько это продолжалось: 3 минуты, 5 минут? Бог ведает. В тишине были отчетливо слышны команды лоцмана, негромкие «есть» рулевого и серебряный перезвон воды, набегающей на форштевень.
Умеет Арктика потрясти душу!
…Я открыл глаза от солнца, бьющего наотмашь в каюту. На взгорке белели, голубели, синели несколько трех- и четырехэтажных домов. Все, что ниже, было прочерчено штриховкою стрел и корабельных тросов. А на противоположном берегу росли деревья! Самые настоящие! Они были невысоки, метра 2,5—3, не более, и назывались даурскою лиственницею. Это уже была лесотундра. Мы пришли в арктические Сочи, в порт Зеленый Мыс. Через 30 минут я уже сидел в кабинете начальника порта Виктора Андреевича Стрелкова. Он вполне безразлично слушал мои пространные объяснения: куда я иду, и зачем, и насколько это важно для морского флота, и неожиданно прервал меня, сказав, что он, Стрелков, никакого отношения к морскому флоту не имеет (!).
Значит, к речному? Я еще бодрился. Оказалось, и к речному тоже. Зеленомысский порт подчинялся Госснабу СССР, а точнее, Управлению материально-технического снабжения северо-восточного района страны.
Вот те раз! Все мои «морские» мандаты летели к черту, а ведь предстояло добираться до Певека…
Виктор Андреевич успокоил меня: на Певек грузится «Камчатка», и он даст соответствующие указания. Кстати, судно после Певека пойдет в Петропавловск…
Вообще я довольно скоро понял, что строгость Стрелкова кажущаяся. Он был попросту сосредоточен.
Вот чего я не мог взять в толк, так это подчинение порта Госснабу.
— Ничего удивительного в этом нет. Порты ведомственного подчинения создаются там, где развертывается мощное строительство по линии одного какого-нибудь министерства, а все ему сопутствующее: жилье, транспорт, предприятия быта и т. д. — возникает из него и для него. Порт Зеленый Мыс был создан для снабжения Билибинского золотодобывающего района. Сначала он подчинялся совнархозу Якутии. А когда совнархозы упразднили, порт передали Госснабу. Выгоды такого подчинения очевидны.
Стрелков встал из-за стола, прошелся. Речь его текла неторопливо, обстоятельно, казалось, он никуда не торопился.
— Начнем с того, что вы уже знаете. В условиях Арктики резко возрастает нагрузка на порт. То, что в других условиях можно перевалить за год, мы переваливаем за 3 месяца. Чтобы переработать такое количество грузов, надо иметь много рабочих, главным образом докеров. Зимою им надо находить работу или увольнять — что большей частью и бывает. А у нас? А у нас остается семьдесят пять процентов!
И он торжествующе поднял палец.
— Природа сама занимается регулированием этого процесса. Летом по тундре не поездишь. Это фактически бездорожье. И дорогу на вечной мерзлоте не построишь: потечет. Доставить грузы можно только в холода, по «зимнику». И наши люди либо принимают участие в этих перевозках, либо занимаются погрузочно-разгрузочными операциями. Таким образом создается коллектив со своими традициями, который обживает эти места, а не является наполовину сезонным.
Конечно, «зеленомысская схема» рентабельна при наличии мощных предприятий, которые нуждаются в постоянной доставке грузов (а в Арктику завозят все: от кирпичей до конфет). Скажем, в Тикси она вряд ли бы себя оправдала по той простой причине, что никаких автозимников там нет. Ведь это Якутия. В Зеленом Мысу я увидел прообраз будущего заполярного порта.
Виктору Андреевичу надо было в Черский, и он предложил мне поехать с ним. «Газик» быстро проскочил мимо новых домов, мимо палисадников и запетлял, объезжая овраг.
За поселком дорога пошла укатанная, ровная. «Каждый год насыпаем», — обронил Стрелков с переднего сиденья. Возле дороги по колено в густой траве стояли лиственницы. Их тонкие стволы казались игрушечными, а в просветах между деревьями голубела река, виднелись крутые, поросшие травами берега. На минуту забыть где ты — и чем не Волга?
Через несколько минут въехали в Черский. Дома поставлены как попало. Повсюду шпаклевка, доски, рамы — казалось, поселок строится заново.
«Газик» остановился у двухэтажного приземистого здания райкома.
— Вы можете пока поездить по городу. В вашем распоряжении сорок минут, — предложил Стрелков.
Я согласился, и водитель, знающий, что можно и что должно показать приезжему человеку, повез меня к аэродрому. Останавливаемся на небольшой площади. С края ее, над рекою, на бетонном основании стоит самолет. Это первый Ли-2, прилетевший в Арктику.
Сборник произведений о советских воинах-фронтовиках и их наследниках — современных защитниках Родины. Для массового читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга известного вулканолога и путешественника включает три произведения: «Запах серы», «Ньирагонго», «Двадцать пять лет на вулканах мира». Это живой и увлекательный рассказ о вулканах различных континентов.
«Плавание на Индевре» — дневники первой кругосветной экспедиции великого английского мореплавателя Джемса Кука.Первое кругосветное плавание Кука открыло новую эпоху в истории географических открытий в морях южного полушария. Кук проложил новые пути в Тихом океане, впервые нанес на карту Новую Зеландию и открыл все восточное побережье Австралии. В своих дневниках Кук ярко и образно описал «остров вечной весны» Таити, суровые берега Новой Зеландии, девственные австралийские земли.
Только русская девушка, только одна, только в Азии — рецепт невероятного литературного коктейля! Еще никогда жанр путевых заметок не был таким захватывающим.В ее голове родилась Идея — пройти в одиночку пять восточных стран, познать секрет «азиатского притяжения». Разорвать цепи привычного окружения, покорять все преграды на пути, бросаться навстречу приключениям, ничего не боясь!«Азиатское притяжение» — еще и ценное пособие по самоорганизации путешествия. На полгода по разным странам или на две недели в Таиланд — неважно, главное — теперь вы сможете это сделать сами.
Герои приключенческого романа Ж. Верна путешествуют по реке Ориноко и подвергаются многочисленным опасностям. Цель их путешествия — установить истину относительно происхождения великой реки.Иллюстрации Жоржа Ру (George Roux)
«… Покамест Румянцев с Крузенштерном смотрели карту, Шишмарев повествовал о плаваниях и лавировках во льдах и кончил тем, что, как там ни похваляйся, вот, дескать, бессмертного Кука обскакали, однако вернулись – не прошли Северо-западным путем.– Молодой квас, неубродивший, – рассмеялся Николай Петрович и сказал Крузенштерну: – Все-то молодым мало, а? – И опять отнесся к Глебу Семеновичу: – Ни один мореходец без вашей карты не обойдется, сударь. Не так ли? А если так, то и нечего бога гневить. Вон, глядите, уж на что англичане-то прыткие, а тоже знаете ли… Впрочем, сей предмет для Ивана Федоровича коронный… Иван Федорович, батюшка, что там ваш-то Барроу пишет? Как там у них, а? Крузенштерн толковал о новых и новых английских «покушениях» к отысканию Северо-западного прохода.
Для каждого из нас Волга — «гораздо больше, чем река». Писатель Георгий Кублицкий, свыше трех десятилетий творчески связанный с ней, представляет читателю Волгу сегодняшнюю, обновленную, с рукотворными морями, гидроэлектростанциями, флотом, которому ныне открыты дороги в океан, с ее помолодевшими городами, с новыми приметами времени в Чебоксарах, Волгограде, Горьком… Писатель рассказывает о новом поколении волжских капитанов, о рабочей гвардии волжан, отмечает знаменательные факты и события, характерные для панорамы Поволжья, вступившего в десятую пятилетку.
Книга известного советского писателя посвящена участию ленинградских, новосибирских и красноярских ученых в развитии производительных сил Сибири. Показывая науку «в рабочей спецовке», автор ведет читателя от плотины Саяно-Шушенской ГЭС в филиал Гидропроекта, из угольного карьера Канско-Ачинского комплекса в Институт теплотехники, из цехов комбинатов, перерабатывающих в молодом городе Лесосибирске ангарскую сосну, — в академический Институт леса и древесины.
В серии очерков молодого литератора Юрия Вигоря рассказывается о рыбаках, зверобоях, поморах Крайнего Севера. В центре внимания автора не только судьбы и характеры тружеников Белого моря, экзотические картины их быта, но и ряд экономических и социальных проблем сегодняшнего дня, озабоченность будущим этого прекрасного края белых ночей.
Известный публицист-международник, лауреат премии имени Воровского Мэлор Стуруа несколько лет работал в Соединенных Штатах Америки. Основная тема включенных им в эту книгу памфлетов и очерков — американский образ жизни, взятый в идеологическом аспекте. Автор создает сатирически заостренные портреты некоронованных королей Америки, показывает, как, какими средствами утверждают они господство над умами так называемых «средних американцев», заглядывает по ту сторону экрана кино и телевидения, обнажает, как порой причудливо переплетаются технические достижения ультрасовременной цивилизации и пещерная философия человеконенавистничества.ОБЩЕСТВЕННАЯ РЕДКОЛЛЕГИЯ:Бондарев Ю.