Битые козыри - [18]

Зюдер слушал внимательно, улыбался, когда речь заходила о чудачествах Лайта, расспрашивал о Милзе, с которым был очень дружен в молодости, а когда Торн перешел к личным делам – к технологии мэшин-мена, лежавшей в его кармане, он стал серьезным и надолго задумался.

– Ты понимаешь, Арт, – заключил Торн, – мне надоело догонять миражи, бросая на пути реальные ценности. Надоело во всем подчиняться двум утопистам, которые сами не знают, чего хотят.

– Чего ты ждешь от меня? – спросил Зюдер.

– Совета. Я оторвался от живой науки. Когда открывается слишком много возможностей, поневоле теряешься. Не хочется начинать с проб и ошибок. Пора устраиваться прочно и надолго. Я надеялся, что ты мне поможешь…

– Ты действительно оторвался… Возможностей не так много, как тебе кажется, Дэви. Место рядового научного работника или инженера…

– Нет! – прервал его Торн.

– Такого места не найти, Дэви, даже если бы ты согласился. Почти все они заняты ДМ, которые, как ты знаешь, справляются не хуже людей. Очень небольшое количество таких должностей зарезервировано для наиболее талантливых выпускников колледжей – надо же надеяться, что найдутся новые Ньютоны.

– А на что рассчитывают остальные студенты?

– На факультетах точных наук их осталось не так много, во много раз меньше, чем было в наши времена. Остальные кинулись в юриспруденцию, рекламное дело, богословие, философию, искусство… Мало ли еще областей, куда ДМ вообще не пускают или где их держат на привязи.

– Ты забываешь, что я пришел не с пустыми руками. У меня реальный проект. Он может совершить еще одну революцию в технике и принести колоссальные прибыли.

– Нет, я о нем помню и только поэтому заговорил об ограниченности возможностей. Для реализации твоего проекта нужны огромные средства и мощная производственная база. И тем и другим располагают всего две-три корпорации подходящего профиля. Выбирать нужно между ними.

– Какая из них более мощная и способна создать мне благоприятные условия?

– Ты хочешь знать, где больше платят?

– И это тоже.

Зюдер углубился в перечень напитков, появившийся на световом табло, и нажал одну за другой две клавиши. Из-под стола выдвинулись осторожные, ловкие руки манипуляторов. Они убрали лишнюю посуду и остатки пищи, сбросили все в зев утилизатора и поставили бокалы с заказанным коньяком. Официантов в ресторане не было.

– Лучше всех платит и создает условия, о которых ты мечтаешь, «ГЭД»… Я сам в ней работаю, – добавил Зюдер, отхлебывая из бокала.

– Ну и прекрасно, Арт! Тогда тебе будет нетрудно представить меня своим боссам.

– Нетрудно, – согласился Зюдер. – Но должен тебя предупредить… Проект у тебя купят, но… вместе с тобой, со всеми твоими потрохами.

– Как это понимать?

– Буквально… Ты жаловался, что тебе приходилось подчиняться Лайту. У «ГЭД» подчиняться придется менее умным и порядочным людям. Тебя это не пугает?

– Ничуть! Я уверен, что сохраню свою независимость как ученый. Я им принесу столько прибыли, что они будут вынуждены со мной считаться.

Зюдер опять задумался, как будто прислушиваясь к пению какой-то птахи.

– Ну что ж… Я доложу о твоем проекте генералу Боулзу.

– Кто это?

– Правая рука и оба больших полушария Кокера – фактического владельца «ГЭД».

– Неужели сам Кокер еще жив?!

– Кто его знает… Говорят – жив. Я его никогда не имел чести видеть.

* * *

Уже после первой встречи с Торном генерал Боулз не просто заинтересовался мэшин-меном, но без промедления предоставил в распоряжение ученого один из засекреченных и полностью автоматизированных заводов корпорации со своим центром ДМ и всеми необходимыми материалами. Первый оклад, предложенный генералом, ошеломил Торна. Даже в самых дерзких своих мечтах не видел он таких крупных денег, которые вдруг оказались на его счету в банке. Наконец-то он почувствовал, что прочно стоит на своих ногах и стал хозяином своей судьбы.

Уже через месяц второй экземпляр лабораторного Дика был готов для демонстрации. Боулз долго с ним беседовал и, по-видимому, остался доволен. Хотя он не сказал ни слова одобрения, но предупредил, что на следующий день они вместе с мэшин-меном отправляются в Кокервиль.

Торну еще никогда не приходилось летать на таких комфортабельных космических лайнерах – просторных, ничем не отличающихся от роскошных трансокеанских кораблей. Перелет был коротким, но и за промелькнувшее время Торн успел почувствовать себя приобщенным к таинственному миру сверхбогатых и безмерно могущественных людей. Еще сильнее окрепло это чувство, когда за сотни километров от летающего дворца на фоне черного неба ярко засветились огромные буквы предостерегающей надписи: «Частное владение».

Патрульный катер личной охраны Кокера лег на параллельный курс, проверил номер лайнера и отвалил в сторону, открыв путь к причалам.

Их ждали. Бесшумные лифты и эскалаторы помогли им за несколько минут добраться до кабинета Кокера. Собственно, эта комната, ярко освещенная лучами искусственного солнца, не походила ни на кабинет, ни на гостиную и ни на что другое, ранее виденное Торном. Одна из торцовых стен была отведена под табло, на котором отражались нюансы деловой конъюнктуры во всем мире. А на боковых стенах растянулись гигантские экраны. По специальным каналам транслировались изображения разных уголков Земли – городов, рек, горных хребтов – во всем богатстве их красок, приглушенных шумов и ароматов. Лишь одно окно, в которое иногда заглядывали луна и звезды, напоминало, что совещание происходит достаточно далеко от Земли.