Битва жуков - [57]
– Ну вот. Всё!
Даркуса поразило, как много на карте красных флажков. Наверное, Лукреция Каттэр уже много лет разрабатывала свой чудовищный план.
– Отправил! – Бертольд вскочил с кресла.
Барти схватил на руки зашипевшего от боли Даркуса и бегом бросился к жуку-скакуну. Теперь жук был в кислородной маске.
– Хорошая лошадка! – сказал Вирджинии Бертольд.
– Его зовут Усоног, – ответила Вирджиния, разворачивая жука к выходу.
– Погодите! – Даркус кое-как приподнялся. – Бертольд, включи опять повышенное содержание кислорода.
– Что?
– В главном куполе. Включай, скорее!
Бертольд снова проковылял к панели управления, прокрутил ручку регулятора до максимума и вернулся к друзьям. Барти усадил его на жука-скакуна рядом с Даркусом, потом и сам залез…
Вместо шестиугольных плиток над головой теперь было сапфирово-синее небо. Даркус услышал, как крутятся лопасти вертолётного винта – чух-чух-чух! Лицо осветили тёплые солнечные лучи, запахло землёй, влагой и тысячью разных цветов и растений. Даркуса охватило ликование. У них получилось!
Жук Усоног понёсся галопом к вертолёту. Даркус посмотрел на отца.
– Пап, когда вернёмся домой, можно, ты снова отрастишь бороду?
Папа улыбнулся. От уголков его голубых глаз разбежались лучики-морщинки.
– Конечно, сын.
Даркус прижимал жука к груди, держа его в ладонях.
– Дружок, ты можешь лететь?
Бакстер кивнул.
– Сделай, пожалуйста, ещё одну вещь, последнюю. – Даркус протянул руку вперёд. – Нужно сказать гигантским жукам, что в их доме воздух насыщен кислородом. Они смогут там жить.
Бакстер пополз, приподнимая надкрылья и разворачивая прозрачные тонкие крылышки, потом тяжело взлетел. Он устал и летел скособочившись, потому что с правой стороны не хватало одной ноги. Но ему на пути попалась гигантская жучиха-титаниха, и он передал ей жизненно важное известие.
– Теперь улетаем! – Барти соскользнул с жука-скакуна.
Эмма Лэм и Спенсер громко звали их скорее забираться в вертолёт. Дядя Макс сидел в кресле второго пилота.
– Что делает этот жук?! – крикнула Мотти, оглядываясь через плечо.
– Усоног летит с нами! – ответила Вирджиния, перекрикивая шум винта.
Усоног залез в вертолёт прямо с Вирджинией, Даркусом и Бертольдом на спине. Новак уже сидела у Жерара на коленях, напротив Эммы Лэм.
Барти тоже вскочил внутрь и хотел захлопнуть дверцу.
– Стой! – крикнул Даркус. – А Бакстер?
Храбрый жук изо всех сил пробивался к вертолёту, борясь с ветром от вращения винта. Даркус сполз со спины Усонога, наступил на раненую ногу и вскрикнул. Высунувшись в дверь, он протянул руку, и Бакстер врезался ему головой в ладонь. Вдали послышалось какое-то рокотание. Даркус посмотрел на небо, но это был не гром. Это подлетали бомбардировщики. Крохотные точки у горизонта быстро увеличивались.
– Летим, летим! – закричал Даркус.
Вертолёт поднялся в воздух. Мальчик, прижимая к груди Бакстера, смотрел сверху вниз на «Биом». Вокруг исследовательского комплекса копошились жуки всевозможных размеров. Они летали, рыли землю и резвились в траве. Вдруг из люка выскочили две знакомые фигурки в ярко-зелёных комбинезонах и замахали приближающимся самолётам. Это были Пикеринг и Хамфри, с головы до ног в жуках.
35
Жучиный зоопарк
– Тебе обязательно уезжать? Знаешь, ты можешь остаться и жить у нас. Если хочешь, конечно, – сказал Даркус в спину Новак, собиравшей чемодан. – Папа точно не будет против. Я могу его спросить.
– Ах, Даркус! – Новак с улыбкой обернулась. – Я бы ничего на свете так не хотела! Эти две недели было так чудесно жить в вашей семье! Но здесь места мало совсем, и мне ужасно совестно, что дядя Макс спит на полу в гостиной, а твой папа – на диване, когда у меня есть целый огромный дом.
– Ты же не вернёшься в «Вершины»?
– Сегодня утром, когда Жерар приходил, он сказал, что я, как единственная родственница Лукреции Каттэр, получаю в наследство всё её имущество. Она не написала завещания. Всё, что было её, теперь моё.
– Ух ты! И что ты будешь делать?
– Постараюсь на эти деньги сделать что-нибудь хорошее.
– Нет, я не о том. Ты сама что будешь делать?
– Жерар… Он… – Бледные щёки Новак порозовели. – Он сказал, что хочет обо мне заботиться.
Новак сцепила руки, нервно перебирая пальцами.
– Говорит, он хочет загладить, что так долго ничего не делал, чтобы меня вызволить.
– Он станет твоим приёмным папой?
– Вроде того. А Милли… Помнишь Милли? Нашу кухарку? Она тоже вернётся и будет ему помогать. – Новак сияла от радости. – По-моему, она немножко влюблена в Жерара. Так романтично, правда?
Новак вздохнула, подперев подбородок ладонями.
– А не странно будет снова жить в «Вершинах»? Столько всего там было в прошлом…
– Другого дома у меня никогда не было. И потом, там случалось и хорошее. Там я познакомилась с тобой и с Хеппи. – Её глаза лукаво блеснули. – А теперь у меня есть куча денег и я смогу переделать дом по своему вкусу!
Даркус улыбнулся:
– И что ты сделаешь?
– Уничтожу все тюремные камеры и сделаю в подвале кинозал! А коллекцию жуков подарю Музею естествознания. Насмотрелась уже на дохлых жуков – на всю жизнь хватит.
– Только книги оставь, – сказал Даркус.
– О да! У меня будет огромная библиотека. – Новак закивала. – Я ещё добавлю много-много сказок, и книжек с картинками, и книжек о феях, и мифах, и чудовищах. Будет замечательно!
