Битва за пределами ада - [39]
двумя пальцами стянул со стоящего рядом стола скатерть и укрыл нее дрожавшего Гектора. Капитан
разумел, что это врятли чем-то поможет, но понимал, что, ни как иначе он генералу подсобить не
сможет.
-Эй, слышит меня кто-нибудь, черт подери?! – Снова завопил Дженсен. - Да, ну и кхырг с вами, сам
справлюсь! - Сплюнул капитан Фелтон. – Руки мужчины стали липкие от крови.
Дженсен аккуратно поднял на руки генерала, боясь причинить ему боль, но это оказалось не так, то
просто, ведь Гектор как-никак не какой-нибудь доходной паренек, а сильный широкоплечий
мужчина с явным рельефом мышц, которые не так легки на подъем. Нет Дженсен его, конечно,
поднял сцепя зубы, но вот, не причинить боли у него все, же не вышло, из глотки генерала раздался
мучительный стон. Похоже, рана оказалась действительно серьезной, потому что иначе Гектор не
позволил бы себе издать не звука. По всей видимости, у генерала Вивьяна совсем не осталось сил, он
медленно умирал. Дженсен поднес Гектора к огромной деревянной двери, отпер ее правой ногой и
вышел в белоснежный мраморный коридор, на стенах которого красовались работы талантливейших
художников в переплете с настенными подсвечниками, свечи в которых обдавали уютным теплым
светом, этот холодный по-своему не преступный мрамор. Капитан Фелтон держа на руках генерала
молча, продвигался вглубь белоснежного коридора, надеясь встретить хоть кого-то.
«Антипатия – это когда, начиная разговор, уже думаешь, как будешь избавляться от трупа». ©
Глава 20. «Пару слов так, между прочим»
-Слушай, Арамиль, а что это была за дамочка такая? – Каил почесал бровь.
-Сирена. – Спокойно ответил волшебник.
- Сирена? – Поинтересовался Каил, дав понять, что ее имя ему не о чем не говорит.
- Ты что никогда не слышал о Сиренах? – Старик в изумлении приподнял бровь.
-Не слышал. – Слегка обиженно ответил милорд.
- Надо же! – Вскрикнул Арамиль, с издевательской улыбкой на устах.
«Ну, подумаешь, не слышал, что здесь такого то? Я что все обязан знать и обо всем слышать? И то же
мне интересуется так издевательски как будто и так не понятно, что я ничего не слышал об этих
Сиренах, иначе я бы не спрашивал». - Молча, рассуждал Каил. Милорд хотел было уже высказать
волшебнику свое мнение касаемо него, а это мнение было, совсем не хвалебным. И если бы Каил
втянулся, то думаю, благой мат мы точно бы услышали. Но Каил смог проглотить свое
недовольство, вспомнив о том, как ему пришлось вымаливать прощение прошлый раз. Чтобы
успокоиться Каил посмотрела на затянутое тучами небо, и глубоко вздохнул, наполняя свои легкие
чистым влажным воздухом.
- Я что единственный такой, в смысле не знающий о том кто такие эти Сирены? – Выдохнув
поинтересовался Каил.
-Э-э-э-э… - протянул волшебник – думаю да.- Ответил он.
«Ну, ничего себе новости! Вот это да! Интересно он это серьезно или как? Да, ну нет, не может быть
такого чтобы все в мире знали об этих драконьих Сиренах, а я нет». (прим. автора: друиды терпеть не
могут драконов, поэтому перед предметом ненависти они предпочитают вставлять - «драконьих»).
Каил снова проглотил комок недовольства и продолжил разговор.
- Может, ты тогда исправишь это маленькое недоразумение? - Каил запустил свою пятерню
в волосы.
-Ладно, уж так и быть, слушай. Сирены – это демоница женского клана, которые охотятся сугубо
на мужчин, причем лишь на влюбленных мужчин. – Старик пустил укоряющий взгляд на своего
собеседника, Каил его словил, в его горле опять образовалась волна возмущений, милорд стиснул
зубы и кивнул, тем самым дав понять, что Арамиль может продолжить свое объяснение. - Так вот они
обвязывают путами вот таких вот влюбленный балванов как ты, тем самым делая их своими рабами.
Сирены, в общем-то, этим и отличаются: они не убивают своих жертв, они делают из них послушных
собаченек, поэтому твоя фраза про танцующую собачку было очень к месту. Арамиль опустил
подробности насчет того, что еще не кому не удавалось распутать путы Сирены, а уж темболее убить
ее. С чего бы это? Арамиль все больше и больше наводит меня на неприятные подозрения.
- А с помощью, какой магии они плетут эти завораживающие путы? – Рука милорда снова оказалась в
его волосах.
- С помощью магии воздуха. – Ответил волшебник, поправляя непослушную прядь седых волос.
- С помощью магии воздуха? – Повторил Каил слова собеседника с вопросительной интонацией.
- Именно! Понимаешь все демоны, ведьмы, колдуны, друиды ну вообщем все пользуются магией
природы. Такой магии существует лишь четыре фазы: магия земли, воды, огня и воздуха. Так вот
Сирены пользуются магией воздуха, потому что иные фазы им просто не доступны.
- А каким образом они используют магию воздуха? – Милорд слегка выдвинул вперед правую руку.
- Они с помощью нее и своего голоса создают определенные вибрация, благодаря, которым ты кстати
слышал чарующий голос твоей новой знакомой.
- То есть ты хочешь сказать, что от природы эта девушка талантам к пению не обладает? – Каил
растеряно провел ладошкой по лицу.
- Конечно же, нет. Да и впрочем, если бы даже было наоборот, это разве что-то меняет? Или ты
действительно думаешь, что любая девушка с красивым голосом вот так просто может заставить
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.