Битва за пределами ада - [37]
свободной ногой Розалин по лицу, но Розалин вцепилась так крепко, что женщина своим ударом не
только оставила в зубах девушки часть своей плоти, но и плюхнулась на пол. Пока Парки пыталась
подняться, Розалин развязала серую шелковую набедренную повязку и накинула сопернице на шею.
Девушка, стиснув зубы, стала затягивать два конца ткани, лицо Парки посинело, но она не оставляла
попыток освободиться. И вот последний натиск со стороны Розалин и тело женщины-судьбы
обмякло. Розалин истратив все свои силы, просто плюхнулась на спину, тяжело дыша, с ее глаз
катились слезы.
«Верность и честность - очень дороги подарки. Поэтому не стоит ждать их от дешевых людей». ©
Глава 19. «Сложно»
-Генерал Вивьян, мы долго не продержимся. Наших воинов осталось очень мало, а дееспособных так
вообще раз-два и обчелся, если так и дальше пойдет, то мы не продержимся и недели.
Перед генералом стоял молодой воин, при полной экипировки. Его меч был обнажен, казалось, что
он просто напросто боится его положить обратно в ножны, в глазах солдата читался страх. Похоже,
этот страх был весьма не беспочвенный. С острия обнаженного ножа стекала кровь, вся одежда
воина была пропитана ней же.
Гектор тяжело вздохнул.
-Мы должны продержаться как можно дольше, если тебе не хватает солдат, набери добровольцев
с ближайших деревень, но помни лишь добровольцев. Никого не принуждать не нужно! – Генерал
сжал спинку стула, стоящего впереди него, с такой силой, что костяшки его пальцев побелели. Он
явно нервничал. На большом квадратном обеденном столе лежала разложенная карта, уголки
который небрежно загнулись. Этот потертый и пожелтевший со временем кусок папируса был
картой Де*Армаса. Комнату освещало лишь несколько небольших свечей, стоявших в серых
блюдцах около старой карты. В приемном зале пахло кислым вином, кровью и потом.
- А что там насчет снадобий от лихорадки? Его еще не нашли? И вообще, с какой хворью мы имеем
дело?
-Слишком много вопросов за раз, Дженсен! – Буркнул Гектор и наконец, отпустил каштановую
спинку стула. С подобной хворью никто и никогда не сталкивался, ну покрайнемерие не в одном
фолианте не описываются подобные симптомы. Сегодня наши маги и лекари объединились в одну
команду, направляя все свои силы на поиски снадобья, но пока их успехи не утешительны. Они
смогли лишь вывести форму, которая поддерживает жизнь больных, я уже отдал приказ, чтобы
медикаменты получили все пациенты. Так что теперь отпетых станет меньше. – Несмотря на то, что
новости стали приятней вчерашних, настроение не у кого в империи не улучшилось, даже наоборот.
-Ну, хоть это радует. – Отчеканил воин, хотя на самом деле он так не считал. Он знал, что нет,
некого смысла в том, что лекари будут постоянно поддерживать жизни несчастных, если те все
равно умрут, причем в скором времени. Но не от лихорадки, а от руки врага. За окном война, и солдат
в империи катастрофически не хватает. Гельдскими воинами уже было вырезано три приграничных
деревеньки.
За стенами замка слышались крики и лязг метала. Языки пламени виднелись с каждого окна. Стрелы
подобно звездам рассекали черноту ночного неба.
- А эта «веселенькая» братия продолжит поиски снадобья, которое сможет излечить окончательно? –
Дженсен все же упрятал свой меч в ножны.
Генерал Вивьян не понял сарказма воина, но все, же постановил не заострять на этом внимание,
поэтому просто ответил на вопрос Дженсена.
-Конечно продолжат, но лишь после того как найдут добровольцев. – Генерал провел рукой по лицу.
Бисеринки пота выступила на лбу рыцаря.
-Каких добровольцев? – Брови воина встретились на переносице.
- Нашей, как ты сказал, «веселенькой» братии нужны подопытные крысы, понимаешь? Им же нужно
на ком то испытывать свои формулы. – Лицо мужчины обросло темной щетиной, но возраст давал о
себе знать. Седина виднелась не только на густых бакенбардах рыцаря, но и на щетине.
-Ах, вот вы о чем. Но у них, кажется было достаточно первоиспытуемых. – Дженсен потер висок.
-Вот именно, что было…- вздохнул генерал – дело в том, что как только люди узнали, что формула
выведена, даже не смотря на то, что она вылечить, не способна, их всех как ветром сдуло. Они
решили, что лучше жить всю жизнь, принимая состав, нежели умереть от неудачных попыток
научных деятелей. ( прим. автора: магия тоже считалась наукой, потому что прежде чем вывести
любое заклинание для всеобщего употребления. Проводились исследования, расчеты, пробы, после
которых было понятно, имеет ли новое заклинание право на жизнь).
- А что новость о выведенной форме разнеслась уже по всей империи? – Воин снял шлем и на его
лицо сразу упала прядь черных волос. Вообщем то увидеть обладателя иного цвета волос в империи,
(не считая магов, на них не распространялись правила о законе генетике) было большой редкостью.
Все чистокровные Де*Армовцы были владельцами черных как смоль волосами и не менее светлыми
глазами. Конечно, встречались и рыже и светловолосые, но довольно редко и чаще всего это были
полукровки (прим.автора: полукровки – это люди у которых либо отец либо мать
принадлежали к одной из разумных рас, к примеру: к вампирам либо друидам).
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.