Битва за любовь - [56]

Было еще только полвосьмого, когда она сошла вниз. Гостей ожидали не раньше восьми. Праздник должен был длиться всю ночь.

Главным магнитом салона был буфет, установленный вдоль главной стены. Кэтрин приблизилась к нему с благоговейным трепетом, боясь, что от ее шагов может что-нибудь нарушиться в этой изумительной картине. Это было какое-то чудо! В центре в глубине стояла трехфутовая модель «Франсетты», а по бокам и перед ней — коллекция всяких достопримечательностей — все, изготовленное шеф-поваром из фруктов, овощей и мяса. На каждом блюде была карточка, где паутинным почерком было выведено название этого творения: Падающая башня Пизы, башня Мон-Шевалье в Кане, замок Шато в Антибе, дворец Лоншам в Марселе. Каких только памятников архитектуры там не было, а между ними стояли парочки забавных фигурок, изготовленных из бисквитов, печенья, фисташек и вишен, миндаля, оливок и коктейльных палочек. Каждая парочка изображала французских парня и девушку, осматривающих эти архитектурные шедевры. Кэтрин заливалась тихим смехом, рассматривая их, — они были так красивы и похожи на настоящих куколок, что она пожалела, что Тимоти не видит их.

Леон неслышно подошел к ней по ковру.

— Вы прекрасно выглядите, — сказал он. — А вот эти кулинарные полеты фантазии вызывают у меня желание запастись таблетками от печени. Слава Богу, мое дело только все это обеспечить, а не поедать.

— А вам действительно нравятся такие приемы?

— Раньше — да, а теперь уже меньше, конечно.

— Но ведь вы любите общество?

— Конечно люблю. Перестаньте пытать меня своими вопросами. — Он кивком указал на дверь, ведущую в малый салон. — Мы будем принимать их там, а когда места не хватит, они будут переходить сюда.

Он открыл дверь и поманил ее в маленький салон.

— Давайте-ка подкрепимся. Я вам смешаю простой джин с вермутом, без всяких там ухищрений. Мальчик хорошо спит?

— Да. Он не проснется; так набегался, что сразу уснул.

— Я и сам немного устал. С самого утра играл в гольф.

— Но зачем? Вы ведь знали, что сегодня это событие…

— Затем, что я так хотел, — ответил он воинственно. — Когда я играю в гольф, я больше абсолютно ни о чем не думаю, только об игре. Так что занимайтесь своими собственными делами, — добавил он.

— Но вы сказали, что устали… — она взяла у него бокал, подождала, пока он не нальет себе, и провозгласила тост: — За ваше здоровье!

Все-таки Люси не суждено было быть самой первой гостьей. Ей пришлось ждать, пока за ней заедет «кадиллак», и ехать в нем с двумя другими гостьями, которых захватили по дороге.

Она была в черном платье, колье из аквамаринов тонкой работы и таких же серьгах. Встав рядом с Леоном, она так и не оставила этого места, встречая всех других гостей. Трудно было оторвать глаза от этой интригующей группы из трех человек: Леон, с седыми волосами и совершенно белыми висками, широкоплечий, в безупречно сидящем белом смокинге; женщина в черном и более молодая — в белом. Даже если бы они специально все планировали, невозможно было бы достичь лучшего эффекта, чем эти две женщины, взаимно оттеняющие друг друга.

Этюд в черных и белых тонах со штрихом аквамарина и красного тициана.

Было уже полдевятого, когда приехали Селье с Марсель Латур. Как ни странно, эту тройку дополнял четвертый — Хью Мэнпинг.

— Вот и ваш английский кузен, — сладко сказала Люси. — Вы уже достаточно поработали — и идите, идите с ним. Погуляйте.

Иветта, остановившаяся в дверях у главного салона, была спокойно-оживленной.

— Как тут все красиво! Знаете, на Рождество здесь была елка размером с наш кедр в саду, и каждый получил замечательный подарок. Мне досталась чудесная сумочка, и в футлярчик для губной помады был вставлен настоящий сапфир. А Филиппу подарили набор: золотые авторучка и карандаш с выгравированными инициалами! — она искоса коварно взглянула на Хью. — Если бы вы были здесь на Рождество, мсье Мэнпинг, вам, несомненно, подарили бы большой и прекрасный… чемодан из коровьей кожи!

— Почему чемодан?

— Нет, вы должны были бы спросить: «Почему из коровьей кожи?» Тогда бы я вам ответила: это самая крепкая кожа на свете, а англичанин всегда предпочитает прочное красивому. Я не оскорбила ваши чувства, mon ami?

— Только чуть поцарапали, — на удивление спокойно сказал Хью. — Давайте-ка лучше выберем с подноса, что нам выпить.

Как и добрая половина женщин, Иветта была в черном платье, но с мягким вишневым поясом, завязанным сзади бантом, с развевающимися концами. Марсель была в нежно-зеленом, и весь ее стиль напомнил Кэтрин, что все-таки она скульптор — вспомнилось что-то неуловимо греческое, так гармонирующее с ее длинной шеей и красиво уложенными волосами.

Начался медленный дрейф гостей к буфету, послышались восхищенные восклицания, усилился общий гул. Оркестр играл уже некоторое время, но Кэтрин заметила это только сейчас.

Кэтрин переходила от одной группы к другой, пытаясь запомнить имена, но, как оказалось, прекрасно обходилась и без них. Все мужчины до одного были «очарованы», женщины проявляли милую заинтересованность этой неожиданно появившейся невесткой Леона, которую большинство из них видело впервые. Это было немного утомительно, но она с честью выдержала все рукопожатия, хотя, добравшись до холла, почувствовала легкую головную боль.