Битва за Ленинград - [146]
Тем не менее работу он организовал. «Устраиваемся на ночлег. Бойцов привожу в христианский вид. За время переездов с одного места на другое они превратились в цыганский табор, хотя и до переездов не представляли из себя воинской части»[382].
Задач много: наладить снабжение с частями, установить связь, подготовить оборону острова, организовать регулярное сообщение с материком, добиться установки на острове средств ПВО. Тыловую базу надо было восстанавливать практически с нуля, притом что не было четкой определенности у командования, иметь ли им постоянный тыл или рассредоточить средства по островам. Впрочем, работы Нефедов не боялся. Боялся он только паники, безволия и бардака. Привыкший действовать четко и решительно, он принялся за дело.
Главную мысль, которую он извлек из первого месяца войны, Нефедов сформулировал четко, как аксиому, не допуская ни на йоту сомнений в будущей Победе. А в июле 1941 года такие мысли дорогого стоят: «Нам нужен культурный, грамотный, исполнительный, инициативный, волевой средний и старший командир. Сейчас война производит переоценку ценностей в людях. Выявляются подлинные характеры воинов, бабы и трусы отсекаются, армия приобретает боевой опыт, и война вступает в свой критический период, когда мы от обороны перейдем к наступлению и активному победоносному наступлению. Так будет и этого мы добьемся любой ценой и жертвой, добьемся!»[383]
В эстонском военном порту Рохукюла Нефедов пробыл недолго. «Около 4 часов 5 июля контр-адмирал Трайнин получил приказ от командующего флотом немедленно приступать к вывозу на Сааремаа и Хийумаа всего имущества, которое может быть использовано для усиления обороны островов. Все остальное, что не удастся вывезти, предписывалось уничтожить в последний момент, сообразуясь с обстановкой. Командир Прибалтийской базы, не имея связи с армейским командованием, решил отойти на острова. К 9 июля из Рохукюлы было вывезено все имущество и снаряжение»[384]. Тыловые соединения, за которые отвечал Нефедов, были размещены в Палдиски. Во время эвакуации по-прежнему много неорганизованности, но уже начало появляться централизованное командование. «После оставления Рохукюлы Прибалтийская военно-морская база решением Военного совета от 10 июля, просуществовав на новом месте всего 8 суток, была расформирована. <…> Вся ответственность за оборону Моонзундских островов и Рижского залива была возложена на коменданта БОБР [береговой обороны Балтийского района. — Д. Ф.] генерал-майора А. Б. Елисеева»[385]. Впрочем, и ему Нефедов дает нелестную характеристику: «Елисеев не понял ни организации, ни положения с тылом. Он отличается от других тем только, что больше шумит и командует, но в его шуме чувствуется не здоровая тревога за положение, а нотки смятения и растерянности. Не случайно поэтому сначала он заговорил о транспортах на случай отхода, а потом поправился, что он отсюда никуда не уйдет и даже собирается высадить десант на Виртсу, все это говорится главным образом для самоуспокоения»[386].
В данной ситуации сказались многодневное напряжение, общая неразбериха и незнание Нефедовым оперативной обстановки. На самом деле Елисеев уже получил приказ от Военного совета флота высадить десант и отбить у противника Виртсу, что и было сделано в ближайшее время.
В августе 1941 года Нефедов организовал тыловое снабжение частей, базируясь на острове Сааремаа (Эзель). В начале сентября на него возложили обязанности председателя Комитета заготовок и прав использования материальных ресурсов острова. Если перевести на русский язык, то Нефедову и его подчиненным надо было убедить крестьян добровольно сдавать мясо и продукты на нужды фронта. А мы понимаем, что на прибалтийских территориях этот процесс не мог пройти гладко по определению. Обстановка на фронте складывалась таким образом, что население и даже активисты не верили, что Сааремаа удастся отстоять. Было зафиксировано очень много случаев саботажа, крестьяне не хотели сдавать мясо. И Нефедов лично начал объезжать окрестные села. Где разъяснением, где уговором, а где и применяя силу, поставки мяса удалось наладить.
«09.09.41 г. Поездил по селам. Саботаж среди крестьян преодолевается, нужна твердость и решительность действий. К вечеру уже поступило 85 голов и 60 баранов. Дело сдвинулось с мертвой точки. Будем солить и отправлять мясо по назначению. Надо обдумать поставки мяса без машин.
09.09–13.09 продолжаем заниматься заготовками. Местные власти упорно этому (скрыто) сопротивляются. Сопротивление преодолеваем. Скот поступает регулярно. Начались операции по отражению высадки десанта на Муху»[387].
В эти сентябрьские дни Нефедов оказался в эпицентре трагической и несправедливо забытой обороны Моонзунда.
Моонзундский архипелаг состоит из трех крупных и множества мелких островков, общая протяженность с севера на юг составляет около 150 километров. В древности эти острова были прибежищем пиратов и лихих людей всевозможных мастей и оттенков. Их стратегическое расположение таково, что три больших острова позволяют надежно перекрыть морские выходы в Рижский и Финский заливы, полностью контролировать обстановку в центральной и восточной частях Балтийского моря. Поэтому бои за архипелаг разворачивались во время всех войн на Балтике. И после захвата немцами Таллина первостепенной задачей для вермахта стало установление контроля над островами Хийумаа (Даго), Муху и Сааремаа.
