Битва за Францию - [79]

* * *

Великолепным весенним днём королевский флот Англии ожидало пополнение — два десятка быстроходных судов, которые с небывалой помпой спускали на воду. На торжестве присутствовал цвет английской знати во главе с Их Величествами. И, как всегда бывает в таких случаях, на праздник явилась целая толпа народа, желая поглазеть не так на корабли, как на королевскую чету и их приближённых, среди которых своей статной фигурой и великолепным костюмом выделялся ненавистный герцог Бэкингемский. Если бы человеческие взгляды обладали способностью убивать, министр немедленно скончался бы в страшных муках.

Бэкингем, привыкший и к ненависти, и к угрозам, отвечал на них своей особенной насмешливой улыбкой, но король, стоявший рядом с ним, чувствовал себя неуютно. Желая подбодрить друга, он сказал:

— Джордж, есть люди, которые желали бы, чтобы эти корабли отправились на дно вместе с тобой. Но не беспокойся из-за них: если ты умрёшь, умру и я...

* * *

В разношёрстной толпе находился и некий субъект, по виду простолюдин, но при шпаге. Это был наш старый знакомый Вильям Кэлверт, чьи финансовые дела после внезапного исчезновения сестры пришли в совершеннейший упадок. Благодаря силе и грубости ему удалось пробиться прямо к живой ограде, образованной королевскими гвардейцами, так что он мог без помех созерцать всё происходящее. Когда торжественная церемония закончилась и нестройные ряды придворных потянулись к своим каретам, Кэлверт также собрался уходить, но внезапно остановился. Его лицо постепенно приняло темно-бордовый оттенок, жилы на шее вздулась, глаза налились кровью и готовы были выскочить из орбит. Он так резко кинулся вперёд, что гвардейцы, не ожидая такого рывка, не смогли среагировать. Миг — и Вильям уже был возле герцога Бэкингемского и его свиты.

   — Ах ты, мерзавец! — заорал он во всё горло. — Я же говорил, что найду тебя!

Первый министр Англии увидел, как сотня любопытных зевак обступила их со всех сторон, нюхом учуяв, что здесь назревает любопытный скандал. Но Кэлверта такое внимание отнюдь не смущало.

   — Негодяй, развратник, гнусный похититель! — изо всех сил надрывался он, не жалея горла.

После исчезновения сестры Вильям опросил всех соседей, и конечно же среди них нашлись доброжелатели, описавшие ему богатого незнакомца, который посещал Кэйти во время его отсутствия, и Кэлверт тут же признал в нём дворянина, что как-то влез из-за неё в драку. Он не сомневался, что сейчас видит перед собой того самого придворного франта, который похитил девушку и, поставив крест на её замужестве с Самуилом Губбсом, лишил его самого средств к существованию.

Он попробовал наброситься на Бэкингема, но угодил в руки гвардейцев, которые наконец-то пришли в себя.

   — Пустите меня... я должен с ним расквитаться, — Вильям усиленно вырывался, но силы были слишком неравны.

Неожиданно к ним подошёл король.

   — Милорд, что здесь происходит? — спросил он у Бэкингема.

Джордж пожал плечами. Он узнал брата Кэйт и теперь лихорадочно соображал, как бы половчее выбраться из этой щекотливой ситуации. Но, к несчастью, его противник оказался сообразительнее.

   — Ваше Величество, я требую правосудия! — заорал Кэлверт, упав на колени перед королём. — Этот человек похитил мою сестру, законным опекуном которой я являюсь. Пусть он вернёт мне её!

   — Да вы с ума сошли, — мягко ответил Чарльз. — Вы хоть знаете, кого обвиняете?

   — Знаю ли я имя этого человека? Нет, Ваше Величество, оно мне неизвестно. Но я твёрдо уверен, что он — похититель Кэйти. Пусть только посмеет возразить, что это не так!

   — Молчите, — прошептал на ухо Вильяму один с гвардейцев. — Скажите, что вы ошиблись, и просите прощения.

   — Я ошибся? Мне — просить прощения? Да этот негодяй не скроется от меня даже в аду!

   — Это сумасшедший, — отдёрнул короля епископ Лод. — Вам лучше уйти, Ваше Величество.

   — Я думаю, стоит разобраться, — вмешался в разговор лорд Бристоль, обрадовавшись возможности насолить Бэкингему.

   — Разберитесь, — кивнул Чарльз, — и доложите мне. Кстати, Стини, тебе знаком этот человек?

   — Нет, Ваше Величество, — пробормотал Бэкингем.

   — Отлично. Препроводите этого сумасшедшего в Ньюгейтскую тюрьму[82] и побеседуйте с ним, — повторил Чарльз. — Идёмте, господа.

Кэлверт попытался протестовать, но гвардейцы, выполняя приказ, поволокли его прочь.

   — И это королевское правосудие! — жалобно воскликнул он.

   — Молчи, несчастный! — перебил его тот же сердобольный солдат. — Ты хоть знаешь, на кого ты набросился?

   — Нет. А кто он?

Гвардейцы переглянулись и расхохотались.

   — Смейтесь сколько угодно, но назовите мне его имя! — потребовал Вильям.

   — Его светлость герцог Бэкингемский, первый министр Англии, — бросил солдат. — И теперь тебе действительно лучше заделаться сумасшедшим, если не желаешь попасть на эшафот.

   — О Господи! — простонал Кэлверт. — Откуда же я мог знать?.. Но зачем, спрашивается, первому министру понадобилась моя сестра?

Вопрос так и остался без ответа, поскольку даже сам герцог Бэкингемский затруднился бы дать внятное объяснение своему поступку.

* * *

До Ньюгейта Кэлверт не доехал. Приказом первого министра, который имел все основания опасаться огласки — такой нежелательной для него в этот опасный период, смутьяна доставили в герцогский дворец, роскошь которого произвела на него неизгладимое впечатление.