Битва за Берлин - [19]
Не только в Восточной Пруссии, но и на других участках огромного фронта солдаты Красной армии переживали нечто подобное. «Мы пришли с Востока», так называется книга, изданная в Южной Америке, в которой Борис Ольшанский, боец армии Жукова, вспоминает военные годы:
«Первый немецкий городок на нашем пути. Его улицы забиты нашими солдатами. Кругом толпится народ. На тротуарах и на добротных мощеных улицах валяются выброшенные из домов пуховые одеяла, разнообразная мебель и велосипеды. Множество сломанных велосипедов громоздится на шоссе, ведущем к Одеру. Наши бойцы берут велосипед, садятся на него, нажимают на педали и со всего разгона врезаются в бордюр, а потом бросают велосипед – подумаешь, это же был немецкий велик! <…> Толпа солдат запрудила все улицы. Это выглядело так, словно здесь собрались представители всех родов войск. Здесь можно было встретить пехотинцев, танкистов, саперов, бойцов этапной службы – санитаров и так далее.
«Ты здесь по приказу? – спрашиваю я какого-то сержанта-связиста. – Сколько дней ты уже в этом городе?»
«Да уже третью неделю!» – отвечает он.
«А где твоя часть?»
«А черт ее знает! Некоторые из наших парней тоже здесь!»
«Да это же дезертирство!»
«Какое еще дезертирство? Все так делают!»
Борис Ольшанский прибыл в 5-ю ударную армию, в ту армию, передовые отряды которой вышли на правый берег Одера и даже сумели захватить на левом берегу плацдарм.
«Одер был покрыт льдом, и 8 февраля наш плацдарм уже достигал глубины в десять километров. Если бы у нас были танки, городок Врицен был бы наверняка взят. К сожалению, мы не получили подкрепления. Детали прежде так хорошо работавшего механизма начали выходить из строя. «Иволга, Иволга, ответь! Иволга!» – разносился отчаянный вызов штабного радиста. Ответа приходилось ждать долго. Задерживалась даже передача боевых приказов. Одновременно куда-то пропадала пехота, артиллерия и базы снабжения, которые были нам так необходимы. Выведенный из равновесия этими неурядицами, раздосадованный командующий 5-й ударной армией, генерал-лейтенант Николай Берзарин, сам отправился на поиски. Когда он нашел солдат, то сразу поснимал всех командиров и схватился за пистолет. Что ему оставалось делать? Пристрелить их собственной рукой? Но какой смысл был бы в этом? Собственно говоря, виновные были не так уж и виноваты… <…> В разговоре с глазу на глаз с начальником штаба он бросил однажды в сердцах: «Нельзя же одновременно гнаться за двумя зайцами – мстить и воевать. Армия разваливается к чертовой матери!»
Наше наступление захлебнулось. Противник, который правильно оценил сложившееся положение, бросил в бой свои слабые резервы и отбил городки Ной-Барним и Ортвиг и попытался сбросить нас в Одер. Немцы кричали нам по-русски: «Вы больше не продвинетесь вперед ни на шаг! Отправке домой посылок пришел конец!»
Наш плацдарм начал таять на глазах…» (На этом участке плацдарма немцы действительно немного, на 2–5 км, продвинулись к реке, однако на остальных, южнее, в ходе тяжелых боев Кюстринский плацдарм был существенно увеличен. – Ред.)
Ольшанский хорошо информирован и о положении дел в других армиях. Он даже знает о шифровке генерала Берзарина заместителю командующего 1-м Белорусским фронтом Василию Соколовскому, из которой следует, что:
«<…> 30 процентов личного состава первого эшелона 5-й ударной армии были бесконтрольны и не подчинялись приказам. В 8-й гвардейской армии 25 процентов воинских частей не выполнили приказ занять новый участок боевых действий. Примерно так же обстояли дела и в других армиях. Хаос не обошел стороной даже штаб фронта. Даже разные отделы снабжения войск и интендантства во многих случаях не могли сказать, куда запропастились колонны с боеприпасами, вооружением и продуктами питания.
Несколько примеров наглядно показывают, какая обстановка сложилась в некоторых боевых частях:
После взятия Шверина (мелкий населенный пункт, одноименный с городом в Передней Померании. Ныне это польский городок Сквежина на реке Варта у места впадения слева р. Обра. – Ред.) 3-я танковая бригада отказалась выполнять приказ немедленно наступать на Ландеберг (ныне Гожув-Велькопольски. – Ред.) – Хоенвальде. Несмотря на попытки командиров навести порядок, солдаты без разрешения покинули свои танки и устроили всеобщую дикую пьянку. Бригада самовольно оставалась в Шверине вплоть до 8 февраля.
Солдаты и офицеры 63-й истребительной авиаэскадрильи бродили в поисках трофеев по окрестностям Ландсберга. Недолго думая они просто избили своего командира полка.
В городке Швибус самовольно оставались 373-я артиллерийская бригада, 185-й и 187-й стрелковые полки и 68-й полевой госпиталь.
15 февраля 1945 года в штабе 1-го Белорусского фронта состоялось заседание военного совета фронта под председательством Жукова. Стали известны случаи самоубийства командиров нескольких полков, которые предпочли скорее покончить с собой, чем массовыми репрессиями в войсках еще больше обострить сложившееся положение. По предложению генерала Соколовского, который получил поддержку и от Ставки, было решено не форсировать Одер сейчас, а перенести эту операцию на весну, как это и было предусмотрено соглашениями с союзниками по антигитлеровской коалиции. Одновременно были предприняты меры, целью которых являлось восстановление дисциплины и повышение боеготовности войск. Уже захваченные плацдармы на западном берегу Одера необходимо было удержать любой ценой. На этом же заседании стали достоянием гласности похожие эксцессы, неповиновение командирам и отказы выполнять приказ, имевшие место в частях 2-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов».
С наступлением Красной армии летом 1944 года Дунайский регион стал театром военных действий между германскими и советскими войсками, в эти действия так или иначе оказались вовлечены и народы Юго-Восточной Европы.Известный венгерский историк Петер Гостони осветил политические и военные события, произошедшие в странах Дунайского региона с августа 1944 года вплоть до конца войны. В результате многолетней исследовательской работы, анализа журналов боевых действий группы армий «Юг», целого ряда интервью бывших командиров и офицеров дивизий, корпусов и армий вермахта, политических и военных деятелей придунайских стран, изучения огромного количества мемуарной литературы и документальных источников автор смог представить реалистическую картину того, как в Дунайском регионе решалась судьба не только Германского рейха, но и будущее Румынии, Болгарии, Венгрии, Югославии и Чехословакии.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
Оригинальная версия причин трагического финала самой мощной разведывательной службы Третьего рейха, которая неразрывно связана с личностью адмирала Вильгельма Канариса, возглавлявшего ее с 1935 по 1945 год. В книге представлена ценнейшая информация о формировании сети заговора по отстранению Гитлера от власти и ликвидации режима. Приведены уникальные свидетельства очевидцев, редкие документы и фотографии.
Книга посвящена событиям, которые непосредственно предшествовали краху фашистской Германии. В течение 1944 года немецкие войска терпели поражение за поражением на всех фронтах, но самое масштабное отступление происходило на востоке. Автор рассказывает о том, как в ходе Восточно-прусской операции советские войска, освободив свою страну от захватчиков, вступили на территорию врага. О позиции Гитлера, который не хотел верить реальным военным сводкам и своими нелепыми приказами и нежеланием начать переговоры о капитуляции лишил армию возможности сдаться, а гражданское население – спастись.
Генерал танковых войск, участник Первой и Второй мировых войн представляет историю создания и развития германских бронетанковых войск в обход решений Версальского договора. Автор прослеживает путь совер шенствования танка, от первых неповоротливых образцов до мощных боевых машин 1945 г., анализирует их возможности и эффективность применения в сражениях. Наряду с историей бронетанковых войск, в том числе создания танковых школ для обучения личного состава, Неринг уделяет большое внимание наиболее значительным по масштабам действий этого рода войск во время Второй мировой войны в кампаниях во Франции, на Балканах, в Северной Африке, Польше и Советском Союзе.
Вилль Бертхольд рассказывает о сражении германского линкора «Бисмарк» с британскими ВМС. Английское адмиралтейство мобилизовало для перехвата немецкого линкора все силы, и ценой собственных потерь после долгого преследования мощный боевой корабль был уничтожен. Автор дает подробные технические характеристики «Бисмарка» и его вооружения, рассказывает, каким курсом следовал корабль, как противнику удалось его обнаружить, какие решения принимало штабное командование и как распределялись обязанности рядовых членов экипажа.