Битва после войны - [21]

— В каком имении? — с деланным недоумением спросил Пауль.

— В вашем собственном, которое по закону о земельной реформе останется за вами. Вы же говорили, что когда-то были крестьянином и знаете толк в сельском хозяйстве. Вот на старости лет вам будет где поработать, повозиться в огороде, в саду и отдохнуть на лоне природы.

— Ничего не понимаю, о каком имении идет речь? — продолжал игру Пауль.

В. С. Семенов перевел его вопрос и пытливо смотрел на меня.

Пришлось напомнить Паулю о его имении Ульрихсрода, добавив при этом, обращаясь к Семенову, что оно небольшое и отчуждаться у владельца не будет. Пауль растерянно посматривал то на меня, то на Семенова, который переводил ему мои слова, а потом заявил, что у него много срочных дел и он просит разрешения удалиться. Как после мне сообщил Э. Буссе, Пауль, выйдя из УСВАТ, поехал не в Управление земли, а взял почему-то курс на Штадтроду.

Впрочем, нас это уже не интересовало. Дело было в субботу, и, возможно, президент хотел провести воскресный день в своем имении.

В понедельник 10 сентября Пауль собрал заседание Управления земли совместно с земельными директорами. На заседании выступили Э, Буссе, второй вице-президент доктор Г. Аппель, третий вице-президент доктор М. Кольтер, земельные директора Моог, Летау, Боме и другие, все они заявили о своем согласии на немедленное проведение земельной реформы, но некоторые из них подчеркивали необходимость наделения землей в первую очередь тюрингских крестьян, а потом уже и переселенцев из восточных областей. Директор Моог особенно настаивал, чтобы не были разделены существовавшие 93 государственные имения. Выслушав все рассуждения и предложения, президент предложил принять решение о немедленном проведении земельной реформы и в тот же день подписал подготовленный закон. Была избрана комиссия по проведению реформы.

Для справедливого распределения земли во всех общинах на собраниях батраков, бедняков и переселенцев избирались комиссии в составе 5–7 человек, которые должны были проводить всю практическую работу по разделу земли. Такие же комиссии создавались в районах под председательством ландратов или их заместителей.

В тюрингских общинах было избрано 1784 комиссии, в составе которых насчитывалось 4364 коммуниста, социал-демократа, члена ХДС, 251 представитель от ЛДП и 3992 беспартийных. Я привожу эти данные лишь для того, чтобы показать, что основная масса крестьян доверила проведение всей практической работы по распределению земли главным образом представителям рабочих партий, провозгласивших ясную программу борьбы за развитие немецкой деревни. Следует подчеркнуть, что именно они действительно взяли на себя всю тяжесть и сложность проведения реформы, так как избранные в комиссии члены ХДС и ЛДП самоустранились от этой работы, а в земельной комиссии христианский демократ доктор Кольтер открыто саботировал все мероприятия, связанные с реформой. Более того, пытаясь спасти ряд помещичьих имений от конфискации и раздела, он письменно обратился к президенту Тюрингии доктору Паулю с предложением сохранить эти имения как образцовые. Получив это предложение с дутым «обоснованием», Пауль немедленно явился ко мне и повторил расчеты Кольтера, по которым Тюрингия от раздела помещичьих имений недополучит 122000 центнеров зерна, 60 000 центнеров картофеля, 167 000 центнеров свеклы, 5 355 000 килограммов молока и т. д. Цифры эти, однако, меня не убедили. Узнав, что Пауль все эти данные получил в ведомстве Кольтера, я оказал президенту, что его водят за нос противники земельной реформы и что все изложенные им расчеты высосаны из пальца. Ведь нетрудно понять, что помещичья земля, розданная батракам и малоземельным крестьянам, не станет менее плодородной, а если помочь крестьянам удобрениями, машинами, то в их руках эти угодья будут давать еще более высокие урожаи, нежели у помещиков.

— Но дело не только в этом, — толковал я Паулю, — но и в том, что последствия проведения земельной реформы положительно скажутся на общественной жизни тюрингских крестьян, которые навсегда станут независимыми от бывших помещиков и влиятельных нацистов, обретут уверенность в том, что антифашистски-демократический порядок действительно сумеет обеспечить светлое будущее народу, и активно включатся в строительство этого порядка.

Пришлось напомнить Паулю и о том, что представители буржуазных партий, к сожалению, до сих пор проявляли себя не защитниками интересов крестьян, а радели за помещиков, требуя для них вознаграждения за конфискованные имения и земли. Они требовали также, чтобы у помещиков была конфискована земля только та, которая превышает 100 гектаров, и предлагали оставить им также инвентарь для обработки оставляемой в их собственности земли. Представители ЛДП и ХДС были, кроме того, против наделения крестьян лесом.

При упоминании об этом Пауль заметно смутился, а я сделал вид, что не знаю о том, что и он занимает ту же позицию.

— Нас беспокоит, господин президент, и то, — сказал я, — что реакционеры особенно возражают против того, чтобы постановления общинных собраний крестьян о разделе конфискуемой земли имели силу закона, и требуют, чтобы такие решения выносились только земельными органами, в частности, отделом земель и лесов, который возглавляет, по нашему мнению, махровый реакционер доктор Кольтер.