Битва под Оршей 8 сентября 1514 года - [55]

Безнаказанно действовали русские в районах Минска, Молодечны, Крева, Ошмян, Борисова. Снова с крепостных стен литовцы с прискорбием наблюдали, как горят окрестности, но ничего поделать не могли. Шляхта украинных земель не могла, в силу экономических причин, выставить «коней» на войну, а шляхта с тех земель, которые не затронули боевые действия, предпочитала отсиживаться у себя в имениях, игнорируя, как всегда, королевские окружные грамоты.

Сохранилось послание панов-рады великому князю Литовскому (январь 1520 г.), в котором говорится, что оборона границ велась в основном отрядами («почтами») самих панов-рады, со стороны же помещиков борьба велась вяло («без жадного способу»), а многие вообще не явились на сбор.[490]

Немногочисленные наемные отряды Я. Сверчовского были распределены по пограничным крепостям. Наемные роты стояли в Витебске и Полоцке, но их численность достигала, в лучшем случае, 100 человек.[491] Естественно, с такими малыми силами (почты панов рады до 3000 человек, наемников до 1000–2000) выходить в поле против «московитских загонов» нечего было и думать. Войско, которое выставили Н. Радзивил и А. Гаштольд, было вынуждено укрыться за стенами крепости: «панове же поидоша за крепости от великого князя воевод. Великого же князя воеводы розспустиша войско и воеваша Литовскую землю мало не до самые Вильны».[492]

С наступлением зимы «господарь назначил в Вильно вальный сойм панам-рад и другим станам великого княжества», на котором они должны были принять соответствующие меры для защиты границ от прусского магистра и московитов. Сигизмунд в это время находился в Польше и в работе съезда участия не принял. На сейме со стороны радных панов прозвучали призывы искоренить «непослушенство» шляхты, игнорирующей окружные грамоты: те, кто не был в прошлом году на войне, должны были уплатить штраф в размере 30 грошей с человека. Полученные средства могли быть пущены на уплату наемникам.[493] Но эти мероприятия уже не могли воспрепятствовать вторжению русских отрядов на территорию ВКЛ. 28 февраля 1520 г. «з Белые ходили воеводы к Витебску». В войске из 11 воевод, возглавляемых В. Д. Годуновым, помимо детей боярских были также «мурзы мордовские и тотаровя служилые».[494] Саму крепость не штурмовали, однако были сожжены витебские посады: «у Витебска посад пожгли, и острог взяли, и людей многых побили…».[495]

К началу лета в Минске собралась «оборона земская», но вместо боевых действий было принято решение начать мирные переговоры с Москвой. В российскую столицу отправили посольство Януша Костевича и Богуша Боговитиновича.

Активные боевые действия во второй половине 1520–1521 гг. практически не велись. В грандиозном крымском походе на Россию 1521 г. Литва приняла символическое участие. Паны-рада советовали отправить в поход с ханом отряд Е. Дашкевича, в который входили всего… «сто драбов подлейших, а сто коней менших, а сам бы на замку с трема сты зостал».[496] 200 человек в многотысячной орде Мехмед-Гирея должны были служить доказательством «дружбы» короля с крымским ханом.

В это время в Москве проходили сложные переговоры, на которых литовская сторона заявила требования о передаче Вязьмы, Торопца, Пскова, Новгорода и Смоленска; российская же сторона дала понять, что мир может быть заключен, если Литва признает Смоленск за государем и обменяет всех пленных. Заключение мира затянулось до того времени, пока Сигизмунд не отправил в Москву посольство, возглавляемое П. С. Кишкой, воеводой полоцким. В ходе прений и споров Москва и Вильна заключили перемирие, по которому Смоленск с прилегающими землями признавался за Василием Ивановичем; пленных же литовцы отказались отпускать категорически. 9 ноября 1522 г. состоялось составление согласованных статей мирного договора.[497]

Новые рубежи, которые согласовали между собой русские и литовские представители в 1522 г., в настоящее время являются государственной границей двух союзных государств — России и Беларуси.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

«Никогда не врут так много, как на охоте и на войне»

Отто фон Бисмарк

Итак, подведём итоги. Использованные в настоящей работе малоизвестные документы и новые методики анализа численности польско-литовской и русской армий позволяют по-иному взглянуть на события пятисотлетней давности.

Существует ряд мифов относительно Оршанского сражения и его итогов. Среди них следует особо выделить миф о численности (80 тыс. русских и 30–35 тыс. польско-литовских войск), миф о больших потерях «московитов» (30–40 тыс. убитых и 1,5–2 тыс. пленных) и миф о впечатляющих политических результатах Оршанской битвы (срыв плана завоевания Литвы, разрыв антиягеллонской коалиции). Настоящее исследование, основанное как на архивных и малоизвестных источниках, так и на применении новых исторических методик, показало несостоятельность этих историорграфических штампов и аксиоматических утверждений.

Несоменнно, битва 8 сентября 1514 г. являлась крупным сражением. Из всех сражений с Россией это была первая крупная полевая победа ВКЛ в противостоянии с восточным соседом. Бой, длящейся почти целый день, упорные атаки и контратаки, сотни убитых и раненных с обеих сторон, — всё это послужило основным сюжетом для многочисленных «песен», «панегирик» и «од». Орша 1514 г. отразилась даже в фольклоре победивших и проигравших. Но по своим масштабам, задействованным силам и политическим последствиям она, скорее, претендовала на место тактической, а не стратегической победы. «Грандиозной» Оршанская битва стала прежде всего в тенденциозных сочинениях публицистов XVI в.