Битва под Эль-Аламейном. Поражение танковой армии Роммеля в Северной Африке - [66]

Монтгомери решил извлечь пользу из слабости, которую противник обнаружил на юге. Ламсден приказал Кастенсу начать движение на юго-запад, обойдя с южного фланга позиции Фишера, а не проходя сквозь них; приказ был отдан после половины одиннадцатого. Во второй половине дня 30-й корпус должен был атаковать «Скрягу», или высоту 38, небольшую возвышенность в миле к юго-западу от новых позиций 2-го сифортского полка на правом фланге бригады Мюррея. Кроме того, в качестве пехотного резерва корпусу придавалась 5-я индийская бригада, которую этой ночью отвели в тыл. Чтобы развить успех, Хардинг должен был под командой Ламсдена двигаться вперед с максимально возможной скоростью, при благоприятном стечении обстоятельств пройти сквозь южный фланг выступа в 8 милях к западу от Сиди-Абд-эль-Рахмана. Роддик должен был двигаться на север на соединение с Ламсденом. Его бригаду предполагали использовать для развития успеха, пробив «окно» на юг в позициях противника следующей ночью. Приняв эти решения, Монтгомери в полдень вернулся в свой штаб.

Тем временем яростное сражение разгоралось вдоль тракта Рахман. Фишер пришел к выводу, что наступление невозможно, так как его танки наталкивались на танки противника и его противотанковые орудия, в особенности на северном и северо-западном направлениях, не говоря о непрерывном обстреле, который вела полевая артиллерия. Это было самое жаркое и продолжительное из танковых сражений за всю кампанию. Почти два часа – с одиннадцати до тринадцати – африканский корпус повторял попытки оттеснить 2-ю бронетанковую бригаду, которая, стоя на месте, вела непрерывный огонь из танковых пушек, поддерживаемая артиллерией и налетами эскадрильи легких бомбардировщиков. Роммель пожертвовал противовоздушной обороной, чтобы укрепить противотанковую артиллерию, и собрал все 88-мм орудия, которые оказались в пределах досягаемости. Их число было доведено до 24, прежде чем британцы начали одно за другим уничтожать их. Особенно сильно страдали итальянские танки, офицеры итальянских танковых частей не могли навести порядок в своих подразделениях и держать фронт. В начале второй половины дня Роммель и Тома поняли, что их атака провалилась. Приказав африканскому корпусу повторить атаку в два часа дня, Роммель решил отвести к северу большую часть дивизии «Арьете», которая еще находилась на юге вместе с большей частью артиллерии, практически лишив южный участок фронта всех резервов. Он также решил, что настало время сократить фронт в прибрежном секторе и отойти по направлению к Сиди-Абд-эль-Рахману.

Пока Фишер и Тома продолжали изматывать друг друга, была сделана попытка двинуть бригаду Кастенса на юго-запад. Потребовалось некоторое время для того, чтобы высвободить его танки из дуэли с атакующими танками 15-й немецкой дивизии. Когда в полдень бригада начала продвижение, то вскоре натолкнулась на заградительный огонь противотанковой артиллерии и в течение дня не смогла сдвинуться с места, потеряв 6 «крусейдеров» и сообщив об уничтожении 11 неприятельских танков. На левом фланге в тылу бригады Уимберли готовился к атаке на «Скрягу», которую предполагалось провести силами 2-го сифортского полка и 50-го Королевского танкового полка при сильной артиллерийской поддержке. Время ноль, назначенное на четыре часа, перенесли на шесть часов, потом на шесть тридцать, затем на пятнадцать минут назад, что немало смущало артиллеристов. Все, однако, работало как отлаженный часовой механизм. Пехота потерь не имела, танкисты потеряли 4 «Валентина»: два на минах, два от огня противотанковой артиллерии. Было взято 100 пленных из дивизии «Триест». На высоте «Бекас» в плен сдались еще 60 человек, раньше, чем 5-й Королевский суссекский батальон начал штурмовать эту высоту.

Генерал Тома, потерпев неудачу в проведении повторной атаки, приказал снова атаковать северный фланг выступа на исходе дня силами танкового гренадерского полка 21-й дивизии, но, кажется, этот замысел не был приведен в исполнение. В африканском корпусе осталось 35 исправных танков, которые расстреляли практически все боеприпасы. Роммель принял судьбоносное решение отступить к Фуке в 60 милях к западу, оттянув за ночь свои войска на южном участке на старую линию от Карет-эль-Абда до Гебель-Калаха. На севере мобильные соединения, африканский корпус, 20-й корпус и 90-я легкая дивизия, должны были оказывать сопротивление продвижению 8-й армии, медленно отходя в течение дня к линии, идущей к югу от Дабы в 20 милях к западу, а пехота будет отступать в пешем строю или на любом транспорте, который окажется в ее распоряжении.

Роммель доложил о своем решении в ставку Гитлера, указав, что его армия измотана морально и материально, поэтому нельзя надеяться на упреждение прорыва противника, который неизбежно произойдет на следующий день. Он спасет то, что еще можно спасти, но нехватка топлива и транспорта сильно ограничивает возможность действий. Ночью Роммель написал жене письмо, окрашенное фаталистическими нотками. Вряд ли оно могло обрадовать адресата:

«3 ноября 1942 года.

Дорогая Лю,

сражение обернулось для нас тяжким испытанием. Мы попросту раздавлены массой противника. Я делаю попытку спасти часть армии. Не знаю, насколько успешно это у меня получится. Ночами я лежу с открытыми глазами и изо всех сил напрягаю свой мозг, стараясь придумать, как вывести из западни мои несчастные войска.