Битва глобальных проектов Часть 3 - [38]
Смутное время — оно потому и смутное, что дает шанс возвыситься авантюристам. Этим шансом и попытался воспользоваться новый самозванец, выдавший себя за дважды спасшегося царевича Дмитрия: первый раз в отроческом возрасте во время покушения на него в Угличе 15 мая 1591 года и второй раз во время восстания в Москве 17 мая 1606 года. Его легитимность поддерживалась слухами, упорно распространявшимися противниками воцарения на престоле Шуйских. Уже через неделю после убийства в Москве Лжедмитрия I в городе появились подметные грамоты, составленные якобы чудом спасшимся царем. По одной из версий, за царя Дмитрия выдавал себя поповский сын Матвей Веревкин родом из Северской стороны, по другой — сын стародубского стрельца. Некоторые даже утверждали, что он сын князя Курбского! Распространялись также слухи о том, что самозванец №2 был сыном еврея из города Шклова, внешне похожим на Лжедмитрия I. Но не это важно. Важно другое: если первое самозванство было вызвано исконно русским стремлением к справедливости, то второе стало платформой для откровенного «беспредела» и базой для иностранной интервенции.
А теперь напомним о той военно–политической обстановке, которая сложилась на границах Московии в начале XVII века.
После гугенотских войн и династической борьбы за престол во Франции, этом крупнейшем государстве Западной Европы, утвердилась династия Бурбонов, при которых земля франков стала одной из самых могущественных держав в мире. На крайнем западе Европы в результате династической унии Габсбурги объединили Испанию и Португалию, создав таким образом огромную империю с колониями в Северной и Южной Америке, на африканском континенте и в Азии. «Священная Римская империя германской нации», пройдя апогей своего величия, все еще оставалась значимым политическим игроком. В Англии к власти пришел Иаков (Джеймс) Стюарт, сын казненной шотландской королевы Марии, что стало началом многолетней борьбы между католическим троном и пуританским большинством нации, в недрах которой созрел уже англосаксонский глобальный проект.
На Балканах, в Передней Азии, на Ближнем Востоке и Севере Африки торжествовали османы. Однако после поражения в морском сражении при Лепанто 7 октября 1571 года их абсолютному доминированию пришел конец. Бурный расцвет переживал Иран, возглавляемый удачливым правителем шахом Аббасом I, распространившим свое влияние вплоть до Индии. В самой древней стране богов Вишну и Шива окончательно утвердились моголы, потомки чингисида и тимурида Бабура, сумевшие при Акбаре Великом основать огромную и мощную империю. В Китае начался постепенный закат династии Мин, на смену которой вскоре пришли маньчжуры. Япония завершала процесс объединения под эгидой нового сегуна из рода Токугава.
Как видим, Россия в то время находилась в окружении сильных и амбициозных противников. Однако большинство из них полагало Москву слишком далекой от их насущных задач и планов. Чего не скажешь об одном из самых больших и густонаселенных государств того времени — Польше и молодом и чрезвычайно активно развивающемся «Шведском проекте».
1 июля 1569 года на западных границах России появилось огромное государство — Речь Посполита[24], федерация Королевства Польского и Великого княжества Литовского, образованная на основе Люблинской унии. Она привольно раскинулась на плодородных землях современных Польши, Украины, Белоруссии, Литвы и Латвии, а также частично России, Эстонии, Молдовы и Словакии. Речь Посполита занимала территорию около 850 тыс. кв. км и имела примерно 8 млн подданных. Главой государства был пожизненно избираемый сеймом монарх, носивший титул короля Польского и Великого князя Литовского.
Приблизительно в это же время на Севере России поднимал голову «молодой лев» — Королевство Швеция. Освободившись от союза с датчанами, шведы приняли лютеранство в качестве основной религии, что позволило им в короткий срок организовать народ и элиту на великие свершения, приведшие через столетие к появлению на политической карте Европы уникального «Шведского проекта».
В 1592 году Сигизмунд III Ваза, сын шведского короля Юхана III и Катерины из династии Ягеллонов, младшей дочери польского короля Сигизмунда I Старого, объединил эти две страны под своим скипетром. В результате он стал правителем огромной империи с населением более 10 млн человек и территорией, превышающей 1 млн кв. км. Правда, шведы так и не смирились с тем, что ими правит истовый католик, и очень быстро заменили его на доброго лютеранина Карла IX, дядю польского короля. Однако это лишь распалило аппетит Сигизмунда III, устремившего свои взоры на соседнее Московское царство. Инспирируемый папскими легатами и местной шляхтой, он большую часть своих политических усилий направил на противостояние с православной Русью, считая ее страной варварской, остро нуждающейся в его непосредственном окормлении. То, что это не встретило особого отклика в русских сердцах, его беспокоило мало, и он с помощью деклассированных элементов, проходимцев всех мастей и авантюристов приложил немало усилий, чтобы присоединить восточного соседа к своим и без того обширным владениям.
