Битва глобальных проектов Часть 1 - [52]

К примеру, реформа здравоохранения, не входившая в круг британских интересов, полностью провалилась, чего нельзя сказать об эмансипации женщин. Британская корона всячески способствовала проведению реформ в этой области. В стране была проведена широкая кампания против ношения чадры, в 1931 году принят новый закон о браке, а в 1932–м Тегеран уже встречал делегаток Второго Международного конгресса женщин Востока!

В борьбе с клерикализмом Реза–шах обязал всех носить одежду европейского образца (ну чем не Петр I?), запретил школьным учительницам надевать хиджаб, разрешил допуск врачей к телу больного и совместное обучение юношей и девушек, а также посещение общественных мест женщинами. Все это вызвало ненависть шиитского духовенства и широких крестьянских масс, живущих по патриархальным законам. Шаха стали называть «новым Язидом». Сын Муавии, первого халифа Омейядов — наиболее ненавистный персонаж у шиитов, поскольку именно он был повинен в смерти законных имамов Хусейна и Хасана, детей Ати и Фатимы, внуков самого Пророка. Однако все выступления подавлялись решительно и жестко, что только увеличивало пропасть между духовенством и шахской властью.

Реза–шах стал первым монархом за 1400–летнюю историю Ирана, который публично выразил евреям признательность за вклад в мировую историю. Он разрешил им селиться вне гетто, за что стал почитаться евреями наравне с Киром Великим. Желая видеть свою страну процветающей и ни в чем не уступающей ведущим западным странам, он запрещал фотографировать верблюдов, нищих и женщин в традиционных одеждах. Но при этом не терпел возражений, жестко подавлял оппозицию и выступления недовольных, ввел жесточайшую цензуру на печать.

В 1935 году Реза–шах официально утвердил имя «Иран» в качестве официального для своей страны и добился признания этого имени мировым сообществом, которое, правда, уже к тому времени таковым не являлось. Фашистская Германия расколола мир, и Иран, к сожалению, оказался в той его части, которая тяготела к идеям берлинского психопата. Понимая, что вступление Ирана в войну на стороне Германии лишит англосаксов не только нефти, но и каких–либо перспектив на победу, Британия в сговоре с СССР решила сместить ставшего неуправляемым шаха. На основе договора о совместных действиях в августе 1941 года британские войска с юга, а советские с севера вторглись в Иран, вошли в Тегеран, низложили шаха и выслали его в ЮАР. На престол был возведен более послушный союзникам Мохаммед Реза Пехлеви.

Мохаммед Реза Пехлеви (1919–1980, шахиншах Ирана с 16 сентября 1941 года) стал первым иранским владыкой, который признал арийские корни великого народа и официально добавил к своему титулу приставку «Арьямехр» («Свет ариев»), И вместе с тем он стал последним иранским монархом, не сумевшим удержать в своих слабых руках тяжкое бремя единоличной власти.

Отбросив притязания шиитского духовенства на лидерство в стране, он всей своей внутренней политикой давал понять, что персы были великими задолго до принятия ислама, и фундамент, на котором стоит его государство, гораздо древнее и мощнее, чем у всего цивилизованного мира. И шиитское духовенство ему этого не простило. Эпилептоид по натуре, он оказался достаточно покладистым и умным мальчиком, понявшим, что спорить с великими державами — себе дороже. А потому принял план оккупации страны, предложенный Великобританией и СССР, и 9 сентября 1943 года вошел в состав антигитлеровской коалиции. В 1946 году он добился вывода советских войск из северных провинций Ирана и начал принимать самостоятельные решения.

Поворотным в его правлении стал 1949 год, когда шаху исполнилось 30 лет, и на него было совершено первое покушение. Но фанатик Фахр—Арай не справился с задачей, хотя и стрелял с трех метров, — от чрезмерного волнения у него дрогнула рука. Убитый на месте преступления, он навсегда вошел в мартиролог мучеников, боровшихся с преступным режимом гяуров (неверных). Раненный в щеку шах, поддержанный элитой, вкусившей западных свобод, и молодыми офицерами, стремящимися жить по европейским меркам, ввел военное положение, после чего в конституцию были внесены поправки, расширившие полномочия шаха, вплоть до права распускать меджлис.

Усиление роли монарха совпало по времени с бурными политическими событиями послевоенного мира. К началу 50–х годов становится очевидным, что Иран — одна из богатейших в мире стран, прежде всего, благодаря огромным запасам нефти. Поэтому он становится объектом борьбы транснациональных компаний за доступ к неисчерпаемым ресурсам «черного золота».

В марте 1951 года был застрелен выступавший против национализации нефтяной промышленности премьер–министр Али Размар. Главой правительства стал его политический оппонент Мохаммед Мосаддык, который 1 мая 1952 года подписал закон о национализации Англо—Иранской нефтяной компании, что спровоцировало, не без участия британской короны, острый политический кризис. Мосаддык потребовал для себя чрезвычайных полномочий. Шах отправил его в отставку, которая вызвала бурю возмущения со стороны народных масс и мощнейшие акции гражданского неповиновения. Под давлением демонстрантов и оппозиции Мохаммед Реза Пехлеви вынужден был вернуть Мосаддыка, который стал фактическим правителем страны. Горячий патриот своей Родины, он не мог не видеть козней, творимых англичанами в Иране, и поэтому в октябре 1952 года пошел на крайние меры — разорвал дипломатические отношения с Великобританией, а спустя три месяца предложил шаху покинуть страну, низведя его до положения опереточного монарха (тот выехал сначала в Багдад, а оттуда — в Рим). Подобное развитие событий, а самое главное, потеря контроля над иранской нефтью взбесили британцев, которые совместно с американцами разработали и блестяще осуществили операцию под кодовым названием «Аякс», в результате которой военные под руководством генерала Ф. Захеди подняли мятеж и свергли правительство Национального фронта Мосаддыка. Шах вернулся в страну и стал ее полновластным диктатором. Иранскую нефть «по–братски» поделили между собой акулы капитализма «Бритиш петролеум», Royal Dutch Shell, «Тексако» и «Компани франсез де петроль», которые 50% своей прибыли передавали Ирану, ставшему верным союзником Запада и проводником политики глобализации в Передней Азии.