Битники: история болезни - [2]
Что касается любви, то тут битники тоже имели, что предложить взамен. Сексуальный бунт стал самой радикальной формой протеста против общественной морали, «нетрадиционная» сексуальная ориентация становилась модной в кругах интеллектуалов. Не случаен был и выбор культовых фигур битников: Уолт Уитмен, Томас Вулф, Генри Миллер. Развивая гомосексуальную эстетику Уитмена, продолжая традиции откровенности и исповедальности, присущие Вулфу, и гипертрофируя «грязный» натурализм Миллера, многие из них сделали сексуальные перверсии темой своих произведений. Эстетизация мужского, мужественного, брутального характера и облика наиболее ярко выделяется в ранней поэзии Гинзберга:
Говоря о творчестве Берроуза, у которого гомосексуализм становится главной "ударной силой" "метода отвращения", Гинзберг подчеркивает, что "гомосексуализм превращается в навязчивую идею, в способ контроля над другими людьми… Существуют и иные методы, помимо прямой сексуальной обработки, один из них — промывка мозгов, при котором промывщик мозгов, пытающийся этим садистским способом подчинить своей воле другого человека, отождествляется с гомосексуалистом, пытающимся обрести физическую власть над другим человеком…"
Джон Тайтелл в книге "Нагие ангелы", самой, пожалуй, серьезной монографии о битниках, писал, что они начинали с того, что "рассматривали себя как отверженных общества, поклоняющегося враждебной культуре, как провозвестников нового отношения к тому, что считать благоразумным и этичным, как художников, которые творят лишь для самих себя и не ищут признания и славы".
Наверно, они и впрямь не могли даже мечтать о той славе, которая пришла к ним так легко, так быстро. Вошедшие в обычай литературные чтения в подвалах пустовавших домов, где селились собравшиеся со всех концов Америки «разбитые», собирали толпы молодежи. Новизна проявлялась во всем: в языке, в одежде, в поведении. Отцы-основатели битничества превратились в объект культа.
Наркотики были с самого начала одной из движущих сил нового движения:
"Я люблю сумасшедших, тех, кто неистово хотят жить, говорить, спастись, кто хотят иметь все сразу, кто никогда не зевают и не говорят пошлостей, а всегда горят, горят, горят", — говорит герой Керуака.
"Буддизм, практика медитации, психоделики, открытые формы стиха… Это был поиск более открытого сознания, исследование его границ. Керуак «горел» искусством и пил. Берроуз экспериментировал с морфием и вскоре, к несчастью, втянулся. Мы все курили марихуану, года с 45-го", — вспоминает Гинзберг.
Битники взяли слишком высокой «аккорд», их протестующие голоса были так громки, так надрывны, что, в конце концов, сорвались на фальцет. Они смогли предложить своему поколению только один способ борьбы с обществом, из которого они "выкинули себя за шиворот", — уход от него, уход от себя, в "другие сферы", в дзен-буддизм, в "радостную преступность" (Керуак), в вызывающе-нарочитую гомосексуальность и наркотики (Берроуз, провозгласивший, что "лучший Выход это Вход")…
Символично название романа Керуака — "В дороге". Дорога (вспоминаются фильмы Вендерса и Антониони) — это бесконечный и бессмысленный побег от благополучия буржуазного быта, от пуританства и ханжества "общественной морали", от традиций цивилизации потребительства, побег куда угодно, в никуда…
Времена были развеселые. Уже взорвали атомную бомбу. Уже вовсю свирепствовала «холодная» война и сенатор Маккарти со товарищи, клеймившие и изничтожавшие вовсю "коммунистическую чуму" и "красную заразу" (к таковым были причислены наркотики, гомосексуализм, а позднее и рок-н-ролл). А тут как раз, очень вовремя и, кстати, Кен Кизи, будущий автор "Полета над гнездом кукушки", открыл возможность немедикаментозного применения сильного галлюциногена ЛСД, ранее применявшегося в психиатрии для лечения маниакальных психозов. Именно на этих "таблетках от жизни", воспетых «Битлз» в песне "Люси в небесах с алмазами", и вырос причудливый рахитичный уродец — американское авангардное искусство… Америке предстояла война во Вьетнаме и студенческая революция (и та, и другая закончились поражением)…
Романтика Керуака была с восторгом принята первыми хиппи, которые довели ее до абсурда. Худосочные «цветы», длинноволосые «непротивленцы», любвеобильные пацифисты с их "Маке Love Not War!", адепты "свободной любви" — все они основательно потоптали американские дороги с рюкзаками за спиной, понаписали килограммы стихов, понаделали кучи любви, насовершали "странных и неожиданных поступков"… (Спустя десятилетие "рюкзачная революция" глухим эхом отозвалась и в Советском Союзе — те же рюкзаки, те же дороги, почти такой же «комсомольский» задор, такие же убогие КаЭсПэшные песенки, палатки, костры и привалы. Вот только гомосексуализм, наркотики и рок-н-ролл были чуть позже!)
Издательство Русского Имперского Движения представляет очередной труд С.С. Родина, публициста, критика «украинства» как русофобской подрывной идеологии, автора известных книг «Отрекаясь от русского имени. Украинская химера» и «Украинцы». Антирусское движение сепаратистов в Малороссии. 1847 - 2009». Новая книга под названием «Поводыри украинского сепаратизма. Конспирология самостийничества» обличает закулисную подоплёку «незалэжности» и русофобскую, антиправославную политику временщиков в Киеве. Родин в максимально сжатом виде подает малоизвестную информацию об инспираторах и деятелях антирусского сепаратизма в Малороссии, основанную на объективных исторических фактах.
"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мы переживаем политический перелом: старый спор между «правыми» и «левыми» в сфере социальных вопросов утрачивает свою силу. Официальные правые и левые все больше начинают заключать друг друга в идеологические объятия, за которыми тут же следуют политические: они обнаружили общность в том, что касается дальнейшего существования так называемой западной цивилизации, а именно, прежде всего, в тех областях этой цивилизации, которые можно оценить лишь негативно: в областях ее властно-структурных, эгалитаристских, экономических и универсалистских «ценностей».Эта книга хочет сделать что-то против этого.
«Гефсиманское время» – время выбора и страданий. Но это время, соединяя всех, кто пережил личное горе или разделил общее, как никакое другое выражает то, что можно назвать «личностью народа». Русский писатель обращается к этому времени в поисках правды, потребность в которой становится неизбежной для каждого, когда душа требует предельной, исповедальной честности во взгляде на себя и свою жизнь. Книга Олега Павлова проникнута этой правдой. После Солженицына, опубликовавшего «Россию в обвале», он не побоялся поставить перед собой ту же задачу: «запечатлеть, что мы видели, видим и переживаем».
В седьмой том вошел роман "Гидеон Плениш" в переводе Е. Калашниковой и М. Лорие и статьи.