Битая карта - [20]

— Думаю, что понимаю, сэр. — Сэр Хью Ферри имел влиятельных друзей. Интересно, насколько влиятельных…

— Тогда договорились.

— Еще одно, сэр. Кто навел вас на бордель?

Ребус не успел закрыть рот, как Уотсон замотал головой:

— Этого я тебе не могу сказать, Джон. Я знаю, что у тебя на уме. Ты думаешь, не подставил ли кто Джека. Ну если и подставил, это не имеет ни малейшего отношения к моему информатору. Это я тебе могу гарантировать. Даже если Джека кто-то подставил, то вопрос стоит таким образом: почему он там оказался, а не почему там оказались мы.

— Но журналисты заранее знали об операции «Косарь».

Теперь Уотсон закивал:

— И опять-таки, мой информатор тут ни при чем. Но я тоже об этом думал. Видимо, их предупредил кто-то из наших.

— Значит, больше никто не знал, на какой день запланирована операция?

Уотсон, казалось, на несколько секунд затаил дыхание, потом отрицательно покачал головой. Он явно лгал. Ребус это видел. Не имело смысла дальше задавать вопросы, по крайней мере сейчас. Для лжи есть какая-то причина, и со временем она всплывет. Сейчас же, по причинам, ему непонятным, Ребуса больше волновала миссис Джек. Волновала? Ну, не то чтобы волновала. Скажем… интересовала. Да, он нашел точное слово. Она его интересовала.

— Есть какие-нибудь новости об украденных книгах?

Каких еще украденных книгах? Ах, о тех украденных книгах. Он пожал плечами:

— Мы поговорили со всеми владельцами книжных магазинов. Раздали список. Возможно, его напечатают в журналах для букинистов. Не думаю, что кто-то из торговцев-букинистов решится их купить. Но… остаются частные коллекционеры, с ними нужно будет поговорить. Одна из них — жена Рэба Киннаула.

— Актера?

— Его самого. Живет где-то в Южном Куинсферри. Она коллекционирует первые издания.

— Ты лучше поговори с ней сам, Джон. Не хочу посылать констебля в дом к Рэбу Киннаулу.

— Хорошо, сэр.

Именно этого он и добивался. Он допил кофе. Нервы его шипели, как бекон на сковородке.

— Что-нибудь еще?

Но Уотсон уже поднялся наполнить кружку новой порцией кофе.

— Эта гадость — настоящий наркотик, — сказал он в спину уходящему Ребусу. — Но зато я чувствую себя как огурчик, ей-богу.

* * *

Рэб Киннаул был знаменитый гангстер.

Он сделал себе имя сначала ролями на телевидении: шотландский иммигрант в лондонском ситкоме, деревенский доктор в фермерском сериале. Иногда в качестве приглашенного актера он получал роли в известных сериалах вроде «Убойного отдела», где играл беглеца из Глазго, или в многосерийных драмах вроде «Лезвие ножа», где сыграл наемного убийцу.

Именно с этой роли и начался крутой поворот в карьере Киннаула. Его заметил один лондонский кастинг-директор, ему сделали предложение, провели пробы на роль убийцы в низкобюджетном британском триллере, который, как ни странно, имел ошеломляющий успех даже в Штатах. Режиссера фильма вскоре пригласили в Голливуд, и тот убедил продюсеров, что Рэб Киннаул будет идеальным гангстером в экранизации романа Элмора Леонарда.

Так Киннаул попал в Голливуд, играл там роли второго плана в гангстерских фильмах второго и даже первого ряда и снова имел успех. С такими глазами и лицом, как у него, можно изобразить кого угодно, абсолютно кого угодно. Если требовалось воплощение зла, он и был воплощением зла, если нужен был психопат, он становился психопатом. Ему предлагали эти роли, и он прекрасно с ними справлялся, но если бы его карьера повернулась иначе, то он вполне мог бы играть романтических героев и чутких верных друзей.

Теперь он обосновался в Шотландии. Ходили разговоры, что он читает сценарии, собирается основать собственную кинокомпанию или вообще уйти на покой. У Ребуса такое не укладывалось в голове — на покой в тридцать девять лет! В пятьдесят куда ни шло, но не в тридцать девять. Чем заниматься целыми днями? Когда он подъезжал к дому Киннаула на окраине Южного Куинсферри, ответ пришел к нему сам. Целыми днями можно красить снаружи свой дом, при условии, конечно, что он размером с дом Рэба Киннаула, это как красить мост Форт-Рейл:[14] пока дойдешь до конца, то место, откуда начал, уже снова требует покраски.

Иными словами, дом был громадный, даже издалека. Он стоял на склоне холма посреди довольно унылого пейзажа. Высокая трава и несколько обожженных молнией деревьев. Неподалеку бежала речушка, впадающая в залив. Поскольку никакой ограды видно не было, Ребус решил, что вся земля окрест принадлежит Киннаулу.

Дом был современной постройки, если постройку 1960-х можно считать современной, и похож на бунгало, только раз в пять больше. Дом напоминал, пожалуй, швейцарские шале на открытках, правда, шале всегда были с деревянной обшивкой, тогда как тут стены были оштукатурены на шотландский манер — с вкраплением галечника.

«Видал я дома и получше», — проворчал он, паркуя машину на гравийной подъездной дорожке. Но, выйдя из машины, он начал понимать, чем привлекателен этот дом — открывающимся с него видом. Оба впечатляющих моста через Форт находились вроде бы совсем рядом, сам залив был спокоен и посверкивал в солнечных лучах; солнце освещало «зеленый славный» Файф на противоположном берегу залива. Росайта отсюда не видно, но на востоке можно было разглядеть курортный городок Керколди, где учились в школе Грегор Джек и, по слухам, Рэб Киннаул.