Бисмарк и Россия. 1851-1871 гг. - [48]
Эти планы Бисмарк приписывал больше Александру II, а не Горчакову. Искренности германских симпатий императора он противопоставлял уклончивую позицию министра, ссылаясь на его любовь к Франции. Прусский посланник считал, что стремление российского самодержца к укреплению отношений с Германией было связано с его желанием «создать «плотину» от революции в образе консолидированной Германии»[439]. В отличие от этого стратегического плана министр Горчаков продолжал делать ставку на «франко-прусско-российский альянс»[440], который, по мнению Бисмарка, уже перестал интересовать царя после его разочарования в политике Наполеона III.
Пока же на конец июля 1860 г. намечалось свидание между прусским принцем-регентом и австрийским императором для восстановления нарушенных вследствие Итальянской войны прусско-австрийских отношений. Решение о проведении такой встречи было принято еще в Бадене, когда баварский король выступил с предложением о целесообразности такого свидания после успешной «манифестации германской солидарности»[441] перед Наполеоном III.
Результаты встречи двух монархов в Теплице 25–27 июля 1860 г.[442], носили скорее декларативный характер и были скромнее на фоне ожиданий и надежд общественности[443]. Вследствие разногласий по поводу проведения союзной реформы дискуссия по этой теме была практически закрыта. Однако оба монарха обнаружили полную солидарность в обсуждении единой оборонительной стратегии против французской агрессии на Рейне.
Теперь, после того как Вена пошла на улучшение отношений с Берлином, в чем был заинтересован и на чем настаивал Петербург, исчезали препоны для укрепления российско-австрийских связей. На октябрь 1860 г. было запланировано проведение встречи Александра II с Францем-Иосифом I и Вильгельмом I в Варшаве. В беседе с Бисмарком Горчаков положительно отзывался о предстоящем варшавском свидании, от которого он «ожидал важные политические результаты». Главная задача, по мнению князя, заключалась в том, чтобы августейшие особы «договорились о вариантах, с помощью которых можно было бы привлечь Францию к солидарности консервативных интересов кабинетов и отвести от того, чтобы она положила всю свою мощь на опасную чашу весов революции»[444].
К этому времени политика Наполеона III в так и незатухающем итальянском вопросе продолжала подрывать состояние безопасности на европейском континенте. Традиционные защитники европейских тронов – Австрия, Россия и Пруссия – с тревогой наблюдали за успехами революционного генерала Джузеппе Гарибальди, за тем, как правители Пармы и Модены лишились своих престолов, неаполитанский король Франциск II бежал из Неаполя в крепость Гаэта, а войска папского престола капитулировали перед армией Виктора-Эммануила. Разворачивая национальное движение в сторону севера Италии, Наполеон III намеревался больнее ударить по Австрии. В Германии вновь заговорили об опасности общегерманской войны против Франции и Сардинии. Вот почему еще в Теплице германские государи обсуждали линию обороны Венеция-устье Рейна.
Петербург имел все основания быть недовольным действиями Наполеона III[445]. Во-первых, свержение законных итальянских правителей грубо нарушало третью статью российско-французского тайного договора 3 марта 1859 г., предусматривающую «соблюдение прав монархов, которые не примут участия в войне»[446]. Во-вторых, антиавстрийская политика Наполеона III через Италию могла ударить по Венгрии, а там недалеко было и до Польши.
Слухи о предстоящей встрече монарших особ в Варшаве вызвали бурный отклик в Европе. Ревностный сторонник союза с Россией граф Шарль де Морни передавал в письме Горчакову следующие слова императора Наполеона III: «Я крайне опечален этим варшавским свиданием не по существу, а по внешнему его виду. Огласка, политический эффект этой встречи принимаются в Европе за несомненный признак охлаждения с Францией, а это очень жаль и меня огорчает»[447]. В письме одного молодого дипломата из Лондона говорилось следующее: «Здесь полагают, что Варшавское свидание – не столько результат итальянского движения, сколько – французского движения. Рейн, Венеция, Польша – вот о чем будет идти речь гораздо более чем о Гарибальди. Варшава не значит: вмешательство в Италию, – но значит: невмешательство на Рейне, в Венгрии, в Польше. Таково, мне кажется, суждение английской публики. Вот почему в Англии не особенно тревожатся по поводу этого соглашения»[448]. Несмотря на то, что прусские либералы считали Англию гораздо более ценным союзником[449] в сравнении с экономически слабыми Россией и Австрией, известие о предстоящей встрече вызвало в Германии радость и воодушевление. Казалось, возрождается проверенная на деле охранительная система Священного союза, в которой Европе спокойно жилось до 1848 г. Министр-президент Гессен-Дармштад-та Райнхард Карл Фридрих фон Дальвиг в разговоре с французским посланником так отзывался о свидании: «Не из-за слишком нежной дружбы к Австрии решился Александр II принять варшавское свидание. Он хочет бороться с революцией из опасения, чтобы она не дошла до него, и для этого он наденет, как он недавно говорил, свой старый мундир австрийского полковника, чтобы галуны его снова блестели в глазах революционеров»
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
Римский император Константин Великий (правил в 306–337 гг.) принадлежит к числу знаковых фигур античной и мировой истории. Одной из наиболее необычных целей его правления было увековечивание своего имени и правления. Для ее достижения, среди прочего, он предпринял меры по сохранению власти в руках членов своей семьи, на основе которой была создана императорская династии. В работе рассматриваются методы династического строительства, предпринятого императором Константином. Книга адресована как специалистам по античной истории, так и широкому кругу читателей, интересующихся Древним Римом. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Под словом «гриб» мы обыкновенно имеем в виду плодовое тело гриба, хотя оно по сути то же, что яблоко на дереве. Большинство грибов живут тайной – подземной – жизнью, и они составляют «разношерстную» группу организмов, которая поддерживает почти все прочие живые системы. Это ключ к пониманию планеты, на которой мы живем, а также наших чувств, мыслей и поведения. Талантливый молодой биолог Мерлин Шелдрейк переворачивает мир с ног на голову: он приглашает читателя взглянуть на него с позиции дрожжей, псилоцибиновых грибов, грибов-паразитов и паутины мицелия, которая простирается на многие километры под поверхностью земли (что делает грибы самыми большими живыми организмами на планете)
Книга посвящена истории польской диаспоры в Западной Сибири в один из переломных периодов истории страны. Автором проанализированы основные подходы к изучению польской диаспоры в Сибири. Работа представляет собой комплексное исследование истории польской диаспоры в Западной Сибири, основанное на материалах большого числа источников. Исследуются история миграций поляков в Сибирь, состав польской диаспоры и вклад поляков в развитие края. Особое внимание уделено вкладу поляков в развитие предпринимательства.
Со Ёсон – южнокорейский ученый, доктор наук, специалист в области изучения немецкого языка и литературы, главный редактор издательства Корейского общества Бертольда Брехта, исследующий связи различных дисциплин от театрального искусства до нейробиологии. Легко ли поверить, что Аристотель и научно-фантастический фильм «Матрица» проходят красной нитью через современную науку о мозге и философию Спинозы, объясняя взаимоотношения мозга и разума? Как же связаны между собой головной мозг, который называют колыбелью сознания, и разум, на который как раз и направлена деятельность сознания? Можно ли феномен разума, который считается решающим фактором человеческого развития, отличает людей от животных, объяснить только электрохимической активностью нейронов в головном мозге? Эта книга посвящена рассмотрению подобных фундаментальных вопросов и объединяет несколько научных дисциплин, которые развились в ходе напряженных споров о соотношении материи и разума, которые берут своё начало с древних времен и продолжаются по сей день.
Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.