Бирюлевские чудеса - [16]

- Оу, сорри, - отозвался Джимми, отлепляя жвачку ото лба. - Нельзя чуингам?

- Конечно, нельзя!

- О` Кэй, покладисто кивнул Крюгер и аккуратно завернул жвачку в бумажку. - А почему нельзя?

- Потому, что это неприлично! - больше Евгения Петровна не нашлась, что сказать.

Джимми ничего не сказал, только пожал плечами - дескать, что тут неприличного-то?

Евгения Петровна приготовилась спокойно и доброжелательно рассказать о правилах поведения в школе, но тут пронзительно запищал сотовый телефон в кармане у Вована. Весь класс тут же обернулся к нему. Вован неторопливо достал телефон, вытянул зубами прутик антенны и лениво заговорил, развалившись на стуле:

- Привет, братан! И тебя тоже поздравляю... Да ничо, учимся помаленьку... Да не, напрягов пока особых нет... Чего? Ну, ты ваще, в натуре! Гы-гы! Ну, лады, потом побазарим... Ага... Ну, бывай... - Вован пикнул кнопкой "мобайла", небрежно сунул его в карман пиджака и гордо глянул на ребят.

А ребята внимательно посмотрели на него и отвернулись. И никто ничего не сказал. Только Ксюша покрутила пальцем у виска. Вован засопел и отключил телефон. Уши у него полыхнули лепестками мака. В тягучей тишине тоненько зазвенел маленький будильник на учительском столе, объявляя перемену. Евгения Петровна вздохнула с облегчением.

Но оказалось, что вздохнула с облегчением учительницa cлишком рано. Когда после перемены ребята вошли в класс, она увидела, что под глазом у Вована расцветает роскошный синяк, а растрепанный Киль безуспешно пытается приладить свой наполовину оторванный флотский воротник с гордым названием "гюйс".

"Ой, мамочки", - с ужасом подумала она, - "кажется, начинается".

А дело было так. У Вована было отвратительное настроение. И домой ужасно хочется - папец только вчера принес новую кассету про Тома и Джерри, а Вован ее так и не успел посмотреть. И стул в классе, оказывается, такой жесткий - Вован на нем весь урок вертелся, как на сковородке. И хавать уже здорово захотелось... А главное, в портфеле лежит толстый кусок торта в пластмассовой коробке, а при всех его есть неудобняк - вон как из-за "мобайла" все косились. А со всеми делиться - так самому ничего не останется... Ходил-бродил так Вован, весь в горестных думах, а тут Киль этот - стоит у стены и бляху свою тряпочкой надраивает. Чего ее надраивать, спрашивается? И так блестит, как новый полтинник. Выпендривается, понимаешь...

Вован остановился перед Килем и смерил его взглядом от макушки до ботинок.

- Моряк... - сварливо пробурчал он. - С печки бряк...

- А в глаз? - вежливо отозвался Киль, не прекращая полировать бляху.

- Пфе! - презрительно хмыкнул Вован. - Ну, попробуй!

Киль аккуратно спрятал тряпочку в карман и "попробовал".

Киль вовсе не был драчуном, не думайте. Просто бывают в жизни мальчишек такие моменты, когда отношения надо выяснять сразу - быстро и без лишних слов. А начнешь препираться, да обзываться, да говорить что-то вроде "связываться неохота" - ничего хорошего из этого не выйдет. Только наживешь себе врага, который будет тебя постоянно травить, да поселится в душе противный липкий страх, от которого потом почти невозможно избавиться. И врага ненавидишь, и себя презираешь - а ничего сделать не можешь.

Одним словом, Киль деловито заехал Вовану по физиономии. Вован взвыл, как дикий кот, и вцепился Килю в воротник. Правда, как следует подраться им не дали - подскочили Герка с Джимми, начали растаскивать, а тут и учительский будильник прозвенел - на урок пора.

- Идите сюда, - беспомощно проговорила Евгения Петровна. - Чего вы не поделили, пираты?

"Пираты" сопели и смотрели под ноги. Чего тут объяснять? Подрались, и все.

- Ну-ка, покажи глаз, - Евгения Петровна осторожно повернула лицо Вована к свету, - Больно?

- Вот еще... - пробурчал Вован.

- Закрой глаза на минутку... - Евгения Петровна несколько раз провела ладонью над синяком, беззвучно шевеля губами. - А теперь?

От ладони учительницы повеяло легким приятным холодком. Боль быстро утихла и пропала вовсе. Вован приоткрыл глаз и покосился в свое отражение в зеркале над умывальной раковиной. Синяк исчез.

- Совсем не болит... Во здорово! - удивился Вован.

- Садитесь на место. На следующей перемене будете сидеть в классе. Подожди, Крузенштернов... - Евгения Петровна достала из сумочки булавку и приколола оторванный конец воротника Киля. - Пришьешь дома, иголки с ниткой у меня, к сожалению, нет.

- У меня есть, - подняла руку Юля, - Я ему пришью.

- Только не сейчас. На следующей перемене.

К концу уроков Евгения Петровна устала, как Золушка, которая навела порядок в доме, перебрала два мешка фасоли и посадила двадцать кустов роз.

Еще бы не устать! То Герка решил показать, какой он бывалый школьный ветеран, и не придумал ничего умнее, чем подложить кнопку на стул Ксюше (а та - даром, что девочка - схватила свой букварь, повернулась и стремительно стукнула по всем его трем головам). То Светка на перемене взялась учить Юлю летать на метле по коридору (разумеется, Юля не рассчитала скорость, завизжала, зажмурилась и "въехала" в стену). То Крюгер с Феней опоздали на последний урок, и появились лишь тогда, когда Евгения Петровна готова была уже в панике бежать по всем школьным этажам их разыскивать. Оказывается, Джимми обучал Феню "лунной походке", которой ходит в своих танцах Майкл Джексон, и "немножко увлекся".