BioShock: Восторг - [92]
Фонтейн махнул Реджи, и они вышли из офиса.
Восторг, Центр содержания под стражей
1956
Они шли по коридору тюремного корпуса под мигавшими лампами, Салливан следовал за Кавендишем и Редгрейвом, шаги их звенели легким эхом. Констебль Редгрейв был черным жилистым мужчиной, он говорил с ярким южным акцентом и с гордостью носил светлый льняной костюмом. Кавендиш поигрывал резиновой полицейской дубинкой.
Очередной плафон выплюнул несколько искр, по его боку потекла вода. На полу металлического коридора уже собрались небольшие лужи.
– Нас здесь убьет этим гребаным током, – нахмурился Салливан.
– Тут так всегда, – фыркнул Кавендиш. – Скажите своему другу МакДонагу. Здесь полно протечек. А мы не можем больше позволить себе терять людей.
Салливан хмыкнул:
– Многих наших лучших людей отправили поддерживать порядок в «Персефоне». Я слышал, что эта Лэмб все мутит воду. Не представляю, как ей это удается из-за решетки.
– Лучше разбираться с восстанием, чем испытывать на себе местный электрический стул…
Сплайсер высунул руку из зарешеченного окна камеры прямо перед Кавендишем и завизжал:
– Электрический стул? Я правильно услыхал, хотите попасть на электрический стул? Хотите заплатить за свои преступления? Так давайте, ублюдки!
Электричество слабо замерцало на кончиках пальцев сплайсера и тут же пропало.
– Не волнуйтесь об этом, – усмехнулся Кавендиш. – ЕВы у него не осталось, так что со своим АДАМом он ничего сделать не может…– с этими словами констебль сильно ударил сплайсера дубинкой по локтю. Раздался мерзкий хруст, человек отдернул руку назад, вопя от боли.
– Ты сломал ее!
– Ты это заслужил, – ответил Кавендиш, зевнув, и двинулся дальше. – Ага, это здесь. Номер двадцать девять.
Салливан очень надеялся, что обитатель двадцать девятой камеры готов говорить. Эрве Мануэла не был сплайсером и находился в своем уме. Его поймали с большим ящиком контрабанды. Мануэла работал на рыболовстве с человеком, близким к Фонтейну, Питчем Уилкинсом. Теперь он наконец-то был готов заключить сделку со следствием, но все еще боялся переходить дорогу Фонтейну.
– Эй, Мануэла! – позвал Салливан, когда Кавендиш отпер дверь. Редгрейв остался снаружи, принявшись полировать свой хромированный револьвер белым платком и насвистывать что-то себе под нос.
Как только они переступили через порог, Салливан услышал запах крови...
Эрве Мануэла лежал лицом вниз в кровавом озерце, большая часть его головы была разбита всмятку. Пряди темных волос прилипли к засохшим на стене красным разводам. У Салливана скрутило живот от этого зрелища. Все выглядело так, словно кто-то схватил Мануэлу и ударил его о стену, да с такой силой, что голова почти взорвалась. На такое бы сил хватило только у сплайсера.
– Сукин сын, – сказал Кавендиш. – Эй, Редгрейв, посмотри на это дерьмо!
Констебль заглянул в камеру, тут же по лицу стало понятно, что его тошнит.
– Боже, ну и бардак! Босс, кто это сделал?
Салливан с отвращением отвернулся:
– Ты же этого не делал, Кавендиш?
Кавендиш был способен на такое. У него б как раз хватало для этого и силы, и жестокости. Удивление он мог просто изображать.
– Я? Нет, черт подери!
– Ты точно держал камеру запертой?
– Да будь оно все проклято, разумеется, да! Эй, тут что-то еще... – он указал на противоположную стену.
Салливан повернулся и прочитал написанные кровью слова:
КРОВЬ АГНЦА ОМОЕТ ВСЕХ… ЕЕ НАСТУПИТ ЧАС…
ЛЮБОВЬ ДЛЯ КАЖДОГО ИЗ НАС!
– Агнца? Лэмб! – пробормотал Салливан. Райану удалось отправить ее за решетку, но она все еще оставалась бельмом на глазу.
Он фыркнул, покачав головой:
– Любовь для каждого из нас!
«Высоты Олимпа»
1956
У Жасмин Жолен была весьма комфортная квартира в «Высотах Олимпа», которая находилась почти так же близко к поверхности, как и зал собраний Совета. Сделав глоток мартини, Райан почувствовал определенную гордость. Люстры блестели, панорамное окно и смотровое окно в потолке позволяли любоваться океаном.
Он посмотрел на дверь спальни, раздумывая над тем, что же так задерживает Жасмин. Он оставил ее на огромной розовой кровати, спинка которой была обтянута таким же розовым сатином.
Здесь же, на кухне, холодильник ломился от еды, а бар был заполнен лучшими бренди и винами. Эндрю Райан дал Жасмин все это. И продолжал обеспечивать ее. Той маленькой зарплаты, которую она получала у Сандера Коэна за свои довольно неуклюжие и не очень популярные выступления в «Форте Веселом», не хватило бы ни на что, кроме «Люксов Артемиды». Но она вполне заслуживала подобную роскошь, Райан убеждался в этом раз или два в месяц, причем весьма бодро для мужчины своих лет.
Райан затянул пояс красного шелкового халата и вновь отпил мартини. Почувствовав алкоголь, он нахмурился и поставил бокал на богато украшенный резьбой столик. Это был уже третий мартини. До приезда в Восторг он никогда не пил так много, держал это на минимуме. Но теперь все происходило как-то само собой.
У недовольных было множество возможностей, чтобы наладить свою жизнь в Восторге. Но не было воли, чтобы использовать их. Работать на двух работах, если надо, то и на трех. Уменьшить свой рацион наполовину. Они тратили все доллары Восторга на АДАМ, чтобы устраивать электрические поединки. Что хорошего здесь можно ожидать? Но за свои провалы они всегда винили его.
18 июня 1815 года в лесу под Ватерлоо сошлись в смертельной схватке бывшие союзники-бонапартисты Альбер Денсво и Иоганн Кесслер. Австриец и немец. Хищник и охотник. Существо и Гримм. Первый проиграл, второй выиграл. Но сын погибшего выжил и поклялся отомстить не только убийце, но и всему его роду.И вот, уже в наши дни, детективу Нику Бёркхарту, совмещающему службу в полиции Портленда с деятельностью Гримма, поручают расследование серии жестоких убийств. Ник и его напарник Хэнк Гриффин выходят на след «Ледяного прикосновения» – международного преступного картеля, во главе которого стоят Существа.
За много столетий до того, как на Галактику обрушилась война человечества и Ковенанта, подобный конфликт вспыхнул между двумя инопланетными расами – из-за священных артефактов, оставленных могущественными Предтечами, которые исчезли тысячи лет назад. Несмотря на то что в конце концов пророки и элиты создали союз, называемый Ковенантом, с обеих сторон нашлись те, кто усомнился в этом судьбоносном единении. Эта новая глава поведает о самых неожиданных героях, начиная с группы элит, восставших против союза в дни его зарождения, до отважного пророка, угодившего в сеть интриг, – о героях мира, полного шокирующих измен и нескончаемых чудес.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Говард Филлипс Лавкрафт, не опубликовавший при жизни ни одной книги, сделался маяком и ориентиром целого жанра, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов, неиссякаемым источником вдохновения для кинематографистов, да и само его имя стало нарицательным. Сам Борхес восхищался его рассказами, в которых место человека — на далекой периферии вселенской схемы вещей, а силы надмирные вселяют в души неосторожных священный ужас. До сих пор ежегодно выходят книги, развивающие и анализирующие наследие Лавкрафта, и «Черные крылья Ктулху» — из их числа.
Это — Свободная Зона. Город, омываемый потоками всех человеческих культур. Город на платформе, дрейфующей в атлантическом океане недалекого будущего. В мире, по-тихоньку гибнущем от экономических и экологических проблем, раздираемым террористическими войнами, это, может быть, одно из последних мест спокойствия. Вольный город Свободной Зоны. Это убежище для всех вольномыслящих и художников со всего света. Шарп — один из них. Он музыкант из старой школы, солист известной рок-группы. И он сегодня дает свой последний концерт…© ceh.
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Прославленные мастера жанра, такие как Майкл Суэнвик, Брюс Стерлинг, Джо Холдеман, Джин Вулф, Гарри Тертлдав и многие другие, приглашают читателей в увлекательные путешествия по далекому будущему и альтернативному прошлому. Тайны инопланетных миров и величайшие достижения научной мысли представлены на страницах знаменитого ежегодного сборника, обладателя многочисленных престижных наград. Только самое новое и лучшее достойно оказаться под обложкой «The Year's Best Science Fiction», признанного бренда в мире фантастики!
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
«Красный паук, или Семь секунд вечности» Евгения Пряхина – роман, написанный в добрых традициях советской фантастики, в котором чудесным образом переплелись прошлое и настоящее. Одной из основ, на которых строится роман, является вопрос, давно разделивший землян на два непримиримых лагеря. Это вопрос о том, посетила ли американская экспедиция Луну в 1969 году, чьё собственное оригинальное решение предлагает автор «Красного паука». Герои «Красного паука» – на первый взгляд, обычные российские люди, погрязшие в жизненной рутине.
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?