Библиотека утрат и находок - [2]
Согнувшись, Марта ухватилась за бока тележки и рывком развернула ее в обратном направлении. С верха сорвалась и плюхнулась на дорожку прозрачная пластиковая коробка. Марта наклонилась за ней и увидела, что печенья внутри поломались.
Лишь тогда она заметила коричневый бумажный сверток, притулившийся у порога. Прямоугольный, обмотанный крест-накрест бечевкой, завязанной бантиком, – наверное, его оставил тот смутный субъект. На свертке было накорябано ее имя. Она подняла его, ощупала. Кажется, книга.
Марта положила ее в тележку к поломанным печеньям.
– Что, правда? – в сердцах произнесла она; что только не придумают читатели, чтобы не платить штраф за просрочку книг.
Тележка норовила скатиться вниз по склону, приходилось ее придерживать.
Коричневый бумажный сверток подскакивал внутри, пока она преодолевала булыжники. Она шла мимо домов оттенка засахаренного миндаля, в воздухе пахло солью и водорослями. Из «Дома омаров» доносились смех и бренчанье испанской гитары, и на миг она остановилась. Она ни разу здесь не была. Сюда было принято ходить парочками.
Через окно она мельком увидела Клайва, они с женой сидели, почти соприкасаясь над столиком лбами. Лица их освещало трепетное пламя свечей. Мыслями они явно были далеко от библиотечных дел.
– Миссис Фолдс стоит быть поосторожнее, как бы волосы не вспыхнули, – подумала Марта, отводя глаза. – Надеюсь, в обеденном зале есть огнетушители.
Она нашарила свой блокнот «Чудо-женщина» и пометила себе уточнить этот момент у владелицы бистро Брэнды Тейлор.
Вернувшись домой, в свой старый коттедж из серого камня, Марта оставила тележку снаружи. Года два назад она там и нашла ее, ничейную, и приспособила для своей миссии стать незаменимой соседкой.
Разгрузив тележку и войдя в прихожую, она сложила свою ношу аккуратными кучками на полу и прошла дальше, обходя винные бутылки. Коричневый бумажный сверток пристроила на краешек обеденного стола, заваленного всякой всячиной.
Две недели назад, в редкий свой визит, сестра Лилиан обвела столовую взглядом и уперла руки в бедра.
– Марта, пора с этим уже что-то делать, – сказала она, сощурившись. – До твоей кухни добраться – все равно что полосу препятствий преодолеть. Мама с папой не узнали бы свой дом.
Сестра была права. Бетти и Томас Сторм любили, чтобы дом сверкал, чтобы каждая вещь была на своем месте. Но пять лет назад они умерли, а дом остался Марте. Их уход она залечивала тем, что старалась быть полезной людям, и наполняла дом вещами, требующими заботы.
Черный велюровый диван, на котором они втроем, бок о бок, каждый вечер смотрели телевикторины, теперь был полностью завален. Томас любил режим повышенной яркости, когда лица дикторов и актеров отливают оранжевым. Теперь телевизор был погребен под гобеленом из местной церкви, который Марта взялась подлатать.
– Здесь все очень важное, – сказала она Лилиан, обводя рукой комнату. И терпеливо пояснила: хозяйственные сумки, пластиковые корзины, горы вещей на полу, на столе и вдоль стен – все это дела. – Я помогаю людям. А в коробках – мамины и папины вещи.
– Настоящая Берлинская стена.
– Давай вместе их разберем? Решим, что оставить, что выкинуть.
Лилиан запустила пятерню в свои задорого высветленные бликами волосы.
– Честно, я не против, если ты займешься этим сама, Марта. У меня двое детей на руках, да еще строители никак оранжерею не закончат. – Меж бровей у сестры залегли две складки – они появлялись у нее всегда, когда ее что-то огорчало. Формой они напоминали Марте антилопьи рога. Сестра называла это мамина бровь. Лилиан посмотрела на часы и покачала головой. – Слушай, прости, мне пора бежать. Созвонимся, ладно?
Но с тех пор сестры так и не поговорили.
И вот теперь Марта лавировала между корзинкой с хрустальной люстрой Брэнды, которую сама вызвалась помыть, и школьными брюками Уилла, своего племянника, которые она обещала отпустить и подшить заново. В черных пакетах для мусора лежало грязное белье Норы – у нее сломалась стиральная машинка. Марта перешагнула через голову дракона из папье-маше – у него после школьного праздника в честь китайского Нового года пострадали ухо и щека. Две недели у нее обретались рыбки и горшки с растениями Горацио Джонса, который уехал в отпуск.
Дверца Мартиной духовки сверкала чистотой, в водопроводный кран можно было глядеться, как в зеркало, но почти весь пол был оккупирован этими «одолжениями».
А разложено все так было для удобства – рассмотреть, оценить и решить, за что взяться прежде всего. И сделать пометку в блокноте: зеленые галочки – выполнено, янтарно-желтые звездочки – в процессе, красные точки – потерпит. Занятость сродни чистоплотности. Или там было «праведности»?[1]
А еще чем дальше, тем больше она обнаруживала, что дела ее не отпускают. Руки и ноги находились в постоянном напряжении – делать! спешить! – как у спортсмена в ожидании выстрела стартового пистолета. Да и к тому же перестань она хлопотать для других, что останется в ее жизни?
После тележки ломило руки и спину, но она все равно взялась за Уилловы брюки. На диване места уже не было, пришлось пристроиться на деревянном кресле у окна с видом на залив.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
Учительница английского языка приехала в США и случайно вышла замуж за три недели. Неунывающая Зоя весело рассказывает о тех трудностях и приключениях, что ей пришлось пережить в Америке. Заодно с рассказами подучите некоторые слова и выражения, которые автор узнала уже в Калифорнии. Книга читается на одном дыхании. «Как с подружкой поговорила» – написала работница Минского центра по иммиграции о книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Творится мир, что-то двигается. «Тельце» – это мистический бытовой гиперреализм, возможность взглянуть на свою жизнь через извращенный болью и любопытством взгляд. Но разве не прекрасно было бы иногда увидеть молодых, сильных, да пусть даже и больных людей, которые сами берут судьбу в свои руки – и пусть дальше выйдет так, как они сделают. Содержит нецензурную брань.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…
Шарлотта Ридберг, владелица небольшого бизнеса на юге Швеции, отправляется в Лондон, поскольку родственница, которую она никогда не видела, оставила ей в наследство целый дом с книжным магазином на первом этаже. Шарлотта не слишком интересуется книгами, но все же решает остаться в Лондоне и удержать дело на плаву – ей нравятся и старинный дом, и люди, что работают в магазине, и новый сосед Уильям. А еще для Шарлотты это шанс больше узнать о своем отце и прежней хозяйке магазина – как они связаны с беспорядками, которые прокатились по стране десятки лет назад и о которых столько упоминаний в хранящихся в доме письмах. «Вот это да! Восхитительные сцены, отличные персонажи.