Библейский культурно-исторический комментарий. Часть II. Новый Завет - [398]

9:11–22 Совершенная жертва Христа

По *закону *Ветхого Завета, грех мог быть прощен, искуплен (Божий «гнев усмирен» заместительной жертвой) только через пролитие крови.

9:11. Согласно представлениям, бытовавшим в I в. н. э., небо было чистой, совершенной и не подлежащей изменениям реалией; небесное святилище, таким образом, может быть идеальным и единственно возможным прототипом для земной скинии. О храме «нерукотворном» см. в коммент. к Деян. 7:40,41 и 48–50.

9:12. Первосвященник на ежегодном празднике Дня *искупления вносил в святилище кровь тельца за себя и кровь козла за свой народ (Лев. 16:6,11,14–16). Согласно *кум-ранскому Свитку войны, «вечное искупление» наступит только в конце времен, после окончательного сражения; сейчас этот начальный этап искупления совершается через постоянное жертвоприношение первосвященника (ср.: Дан. 9:24).

9:13,14. Если бы автор захотел сослаться на библейский пример священника, который сам приносит себя в жертву, он мог бы сопоставить того, кто окропляет кровью народы (как это делают священники в Ветхом Завете; см.: Не. 52:15), с тем, кто берет на себя грехи Израиля (Ис. 53:4–6, 8—12); но он ограничивается сравнением с жертвоприношениями левитов. Он пользуется старым аргументом «насколько же более» (который применяли иудейские толкователи): если кровь жертв в День искупления может удалить грех (гипотетически; ср.: 10:4), насколько более действенна кровь *Христа!

9:15. Здесь автор соединяет «новый завет» (см. коммент. к 8:6—13), искупление и «вечное» наследие (в противовес временному наследству, которое их предки обрели на земле — гл. 3, 4; ветхозаветный образ «наследия» Земли обетованной использовался в древнем иудаизме для описания наследия грядущего мира).

9:16,17. «Завещание» можно также перевести как «завет» (KJV) или «воля» (NIV, NRSV, TEV), и древние писатели часто обыгрывали эти значения, используя особый прием — игру слов. «Завещания» обычно запечатывались и открывались только после смерти завещателя; «заветы», или договоры, были соглашениями двух равноправных сторон, или партнеров, или заключались между более высокой и подчиненной сторонами. (Некоторые исследователи усматривали связь договора-союза, заключенного между сюзереном и вассалами, с договором-союзом [заветом] между Богом и Израилем. Так как эти заветы имели силу в рамках определенной династии — сын сюзерена должен был исполнить условия в завете после смерти своего отца, то этот завет в определенном смысле соответствовал завещанию. Но такая связь включает в себя разные культурные факторы, от одного из которых обычно и отталкивается автор Евр., и не исключено, что именно такую связь он подразумевал.) Независимо от игры слов (каламбуры и остроумные высказывания часто использовались в древности), автор высказывает здравую точку зрения: древние заветы обычно скреплялись кровью (см., напр.: Быт. 31:54).

9:18–20. См.: Исх. 24:6–8. Некоторые небольшие изменения в формулировке отмечаются в других местах (у *Филона), но это может быть простым совпадением; древние комментаторы обычно допускали небольшие изменения в тексте, чтобы более ясно и отчетливо донести до читателей позицию автора. К числу значительных изменений относится добавление о воде, червленой шерсти и иссопе: автор, очевидно, соединяет Исх. 24 с Лев. 14:6 или Чис. 19:6 (используя вариант мидраша), чтобы вызвать ассоциации с очищением — в последнем случае от греха (Чис. 18:9).

9:21,22. См., напр.: Исх. 29:37, Лев. 8:15 и 16:16–20. *Иосиф Флавий добавляет к *Ветхому Завету, говоря, что даже одежды священников, священное убранство и т. д. были очищены кровью; хотя автор Евр., возможно, не заходит так далеко, весь религиозный культ был в определенном смысле освящен через пролитие крови. Кровь была официально необходима для искупления в законном порядке (Лев. 17:11); исключения в обрядах допускались для самых бедных израильтян (Лев. 5:11–13), но исключение лишь подтверждает правило. (В иудейских преданиях окропление кровью в Исх. 24:8 также толкуется как кровь ради *искупления.)

9:23–28 Жертва, пригодная для небесного святилища

9:23. Автор вновь возвращается к параллелям между земным и небесным святилищем (см. коммент. к 8:1–5; 9:1-10). Если земная скиния может быть освящена только кровью (9:11–22), то и небесное святилище тоже. Но для совершенного святилища требовалась совершенная жертва.

9:24–26. «Вечное» священство по чину Мелхиседека (7:17; Пс. 109:4) не было основано на ежегодных жертвоприношениях; если бы «вечное» требовало постоянных жертвоприношений, они бы не имели ни начала, ни конца. Но это священство основано на единовременной, совершенной жертве на кресте. Иудеи часто подразделяли историю на многие века (существует несколько таких вариантов), но главная граница раздела проходила между веком нынешним и веком грядущим. «К концу веков» — эта фраза раскрывает направленность земной истории, кульминационным моментом которой является установление правления Бога; в судьбоносном акте *Христа автор усматривает момент становления грядущего века в недрах настоящего (ср.: 6:5). 9:27,28. Автор подчеркивает здесь мысль о том, что, как и человек умирает однажды (привычная мысль даже для греческой классической литературы, хотя *Платон учил о реинкарнации), Христос должен был принести Себя в жертву за грех только один раз. Когда Он появится снова (ср. ст. 24), это ознаменует собой будущее спасение (так же как появление священника на внешнем дворе традиционно означало для народа, что жертва принята и их грехи прощены; ср.: 1:14). Фраза «чтобы подъять грехи многих» восходит к Ис. 53:12.